— Скажем так, любой документ может пригодиться. Особенно если в нём чёрным по белому написано, что князь бросает своих людей на произвол судьбы.
— Понял вас, — юрист уже деловито что-то записывал. — Составлю запрос в самых корректных выражениях. Укажу количество населения, наличие детей и женщин, близость к вероятному вектору движения Гона. Сошлюсь на прямую обязанность княжеской власти обеспечивать безопасность подданных.
— Отлично. И обязательно упомяните, что мы исправно платим все налоги и сборы.
— Разумеется. Когда нужно подать?
— Чем быстрее, тем лучше. Гон может начаться дней через 10–12.
— Сегодня же сделаю, — пообещал Стремянников. — И сразу потребую письменный ответ в установленные сроки — трое суток для срочных обращений.
— Вы знаете, намекнут ли на взятку сразу или подождут официального отказа?
Адвокат невесело рассмеялся:
— О, тут как повезёт. Если попаду к старшему секретарю Мамонтову, он сразу начнёт про «возможные пути решения вопроса». А если к его заместителю Хрущёву — тот сначала откажет по всем статьям, а потом, как бы между делом, упомянет о «благотворительных взносах на нужды обороны».
Я покачал головой. Коррупция разъедала княжество изнутри, пока на границах гибли люди.
— Ладно, действуйте. И держите меня в курсе.
— Непременно.
На миг в голове пронеслась мысль подать жалобу на нападение людей Демидовых. У меня ведь были свидетели. Однако я тут же отбросил её. Это наши с Никитой Акинфиевичем разборки. Втягивать официальные структуры не хочу — всё равно ничего не добьёмся, только время потеряем.
Попрощавшись, я положил трубку и откинулся в кресле. За окном уже смеркалось, во дворе зажигались фонари. Где-то там, в непроходимых лесах, собирались твари, готовые хлынуть на поселения людей. А княжеская власть торговала защитой, как купцы — шелками.
Мысли о сложившемся во Владимире положении вызвали неприкрытую злость. Эти чернильные крысы фактически убивали самые бедные слои общества. Погибнут под когтями Бездушных — меньше забот.
Интересно, понимает ли Веретинский, что рубит сук, на котором сидит? Каждая уничтоженная деревня — это потерянные налоги, рабочие руки, рекруты для армии. Но похоже, князя больше волновали сиюминутные выгоды.
Ничего. Пусть отказывают. Пусть вымогают. Каждый такой документ — ещё один гвоздь в крышку их гроба. Когда-нибудь народ спросит, куда шли налоги и почему Стрельцы сидели в казармах, пока люди гибли. А я прослежу, чтобы этот вопрос услышали… О да, спрошу громко и чётко!
А пока придётся справляться своими силами. Благо, с прибытием ветеранов и Крестовского наши шансы заметно выросли.
Выйдя из кабинета, я направился в общий зал, по пути отправив посыльных собрать всех ключевых людей. Через четверть часа в помещении собрались Борис, Василиса, Полина, Зарецкий, Тимур, Игнатий, Захар и кузнец Фрол.
— Итак, теперь у нас есть всё необходимое. Пора запускать полномасштабное производство патронов.
Глава 3
Ранним утром я устроился в отдельной мастерской, подальше от шума превращаемого в цех амбара. На столе передо мной лежали латунные слитки — тускло-золотистые бруски, холодные на ощупь. Рядом — разобранный автоматный патрон, служивший образцом.
Взяв гильзу в руки, я внимательно изучил её форму. Конус с фланцем у основания, идеально выверенные пропорции, тончайшие стенки. Обычному мастеру потребовались бы сложные станки и пресс-формы. У меня был только мой Талант.
Положил первый слиток на ладонь и закрыл глаза. Металл откликнулся мгновенно — я чувствовал каждый атом латуни, каждую связь между ними. Мысленно наложил образ гильзы на бесформенный кусок металла.
Латунь потекла. Не расплавилась — именно потекла, словно густой мёд, послушно принимая нужную форму. Секунда — и в руке лежал чуть-чуть полегчавший слиток, а также идеальная гильза, точная копия образца. Ещё тёплая от трансформации, она слабо пульсировала остаточной магией.
Первый десяток дался легко. Я работал не спеша, оттачивая технику. Каждая следующая гильза получалась чуть быстрее предыдущей — руки запоминали нужное движение энергии, разум фиксировал оптимальные потоки силы.
После сотни штук решил ускориться. Сосредоточился, представляя, как металл делится на равные части и формируется одновременно. Усилие возросло втрое, но и результат того стоил — три гильзы возникли разом, абсолютно идентичные.
К восьми утра освоил одновременную трансформацию дюжины. Латунные слитки выстраивал правильными рядами, накрывал их полем своего Таланта и запускал процесс. Металл расползался золотистыми ручейками, собираясь в аккуратные ряды готовых изделий.