Это засада. Кто-то узнал о твоем секрете и теперь испытывает тебя.
Я начинаю исчезать.
— Подожди… подожди! — С паническим голосом девушка протягивает ко мне руку, и когда делает это, ее кожа начинает мерцать несколько скудных секунд.
Когда через нее пульсирует магия, я чувствую ее. Она едва ощутима, но на мгновение я чувствую буквальный толчок в мои глубокие чувства.
Связь.
Нет, — думаю я, безумно уставившись на нее, — нет.
Прорицательница сказала, что она будет человеком, а эта девушка — не человек… не полностью. Еще сказала, что она будет моей парой, но от этой случайной встречи не ощущается мгновенная связь, которую я ожидал.
Странная херотень — вот что это.
Кто-то, должно быть, проклял меня; то, что я чувствую, похоже на некое темное заклинание, наложенное врагом.
После некоторого времени сверкающая кожа девушки возвращается в нормальную.
Я сужаю веки.
— Что ты такое?
…сирена…
Сирена? Конечно. Красота, неудача… все встает на свои места.
— Прошу, — умоляет девушка, ее кожа больше не светится изнутри. — Мне действительно нужно заключить эту сделку.
— Слушай, — говорю рассеяно, — я не заключаю сделки с несовершеннолетними. Иди в полицию. — Это обычная игра-обман, в которую играю с несовершеннолетними смертными, когда те вызывают меня. Только в этот раз я заставляю себя выговаривать эти слова и обманывать. Мне приходится бороться с порывом, чтобы помочь ей.
— Не могу, — говорит она, и я только сейчас замечаю, как сильно дрожат ее руки. — Прошу, помоги.
Черт бы меня побрал, почему это так сложно?
…ты знаешь почему…
И вы туда же? — думаю я.
Я смотрю на ее лицо, и, когда рассматриваю, понимаю, что уже соглашусь со всеми идиотскими сделками, которые она попросит. Даже если один из моих врагов организовал эту встречу. И это все из-за ее глаз. Я не могу отвести от них взгляд. Согласно старой человеческой пословице глаза — это зеркало души, и это чистая правда; глаза, что я сейчас вижу, ранены, очень-очень несчастны.
Вероятно, это не самая умная затея. Вероятно, мы встретились просто по стечению обстоятельств, и странная тяга, которую ощущаю, не имеет отношения к темной магии.
Кровь забрызгала ей лицо, покрыла пятнами грудь и испачкала волосы. Ее нижняя губа дрожит.
Что случилось с тобой и кого мне нужно убить, чтобы тебе стало лучше?
Тьма шипит, галдя вокруг меня и раскрывая все секреты.
…слишком поздно…
…она уже опередила тебя…
…насиловал ее…
…много лет…
…много ужасных вещей…
…получил то, что заслужил…
Гнев омывает меня, когда тени говорят мне все это. Я осматриваю мертвеца перед собой, приходится бороться с сильным порывом впечатать в его лицо ботинок. Мое внимание возвращается к девушке.
…пара…
Заткнитесь.
— Кто он? — спрашиваю я, когда внутри меня растут все зловещие чувства.
Она сглатывает.
— Кто. Он? — Голос чуть ли не вибрирует от злости. Я не чувствовал себя так со времен отца, и даже тогда был ли мой гнев так горяч, агрессивен и свиреп?
— Отчим, — еле-еле произносит она.
Сила сгущается в венах.
— Он это заслужил? — Я уже знаю ответ, но все равно не могу принять его. Если эта девушка та, о ком я думаю, то…
Ты не знаешь, твоя ли она пара. Ничто из этого не сходится с тем, что ты слышал о связях душ. Возможно, тебя надули.
Слеза стекает по ее щеке, смывая дорожку крови, что покрывает ее лицо. Этот вид прорезается сквозь ярость и скептицизм, и возбуждает то маленькое сочувствие, что оставалось во мне. Я видел много ранимых людей в своей жизни, но это первый раз, когда кто-то заставляет меня чувствовать собственную боль.
Я потираю рот. Она — чертов подросток, Десмонд. Подросток в плохом месте.
Может быть, меня обманывают, а может, и нет. Но она юна и напугана с совершенной смертью на руках.
Я не могу не помочь ей.
— Хорошо, — резко говорю я. — Я помогу тебе… — не могу поверить, что делаю это, — бесплатно. Но только в этот раз. — Я скорее обещаю больше себе, чем девушке. — Считай это — моя бесплатная помощь за век.
Нарушая все свои гребаные правила.
Она открывает рот, чтобы поблагодарить меня.
Я поднимаю руку.
— Не стоит.
Просто приберись здесь и проваливай к черту, прежде чем пообещать девушке еще что-то.