Я направляю тени на Галлеагара, но они растекаются вокруг него, словно ручей вокруг скалы. Отец лениво смотрит, как я убиваю солдат, и сужает глаза.
— Если бы ты лучше понимал свою силу, знал бы, что ночь не пирует сама на себе.
Галлеагар обнажает меч, держа его свободно с боку. Его клинок — темный металл. Железный. Храбрый король, раз носит такое оружие. Один порез на своей коже ослабит тебя, а когда дело дойдет до битвы, есть вероятность порезаться собственным клинком раз или два.
— Хочешь мое королевство? — спрашивает он. — Никогда его не получишь.
Я заливаюсь смехом.
— Думаешь, я здесь из-за этого?
Он не отвечает, только хмурится.
Я делаю шаг вперед, моя рука чувствуется пустой без меча, ведь оружие забрали перед входом во дворец.
— Я здесь, потому что ты убил ее. Юриелл.
Мою мать. Странно называть ее именем, которое она взяла в самом начале, будучи шпионкой, а затем став наложницей. Так она становится в некотором роде значимей и более чуждой мне. И она… была много кем, прежде чем стать моей матерью — шпионкой, любовницей, бойцом. Но я узнал обо всем лишь перед ее смертью.
Я двигаюсь к внешнему краю двора и хватаю один из мечей павших солдат. Думая, что я отвлекся, Галлеагар бросает волшебную стрелу в мою сторону. Я поднимаю руку и ухмыляюсь, когда стрела ломается о наручи. Военные доспехи на мне, заколдованы, чтобы защитить от таких атак. Я выпрямляюсь, стряхивая тусклый осколок с руки, а другой стискиваю рукоять меча.
— Ты должен был знать, что это не сработает.
— Много фейри пало от этого, — говорит Галлеагар.
Я двигаюсь к нему, расслабляя кисть.
— И все они были детьми? Или лишь некоторые?
На его щеке дергается нерв. Король Ночи — отвратительное создание, но не любит, когда ему тыкают этим в лицо. Дракон, желающий быть рыцарем. Как странно.
Мы с отцом начинаем обходить друг друга по кругу. Я слышу крики и смутно осознаю, что все больше стражи бежит к нам. Моя тьма быстро расправляется со всеми.
— Ты умрешь за это, — говорит Галлеагар. — Медленно, и как только решишь, что все закончилось, вернешься к жизни. Я сломаю тебя столько раз перед смертью, что и имени своего не вспомнишь. — Я ухмыляюсь, не удосуживаясь ответить. — Посмотри, как ты уверен, — говорит он, осматривая меня. — Я знаю, что его беспокоит моя уверенность. Как необычно для него встретить кого-то, кто не боится. Король смотрит на меня и усмехается. - Можно подумать, что уже коронован, но ведь ты не король. Рожденный от шлюхи, выросший бастардом, которому суждено жениться на рабыне.
Я чуть не споткнулся. Откуда он знает о моей паре?
Он жестоко улыбается.
— О, я знаю все о слабом Десмонде Флинне.
Как?
Тени шепчут ему так же, как и мне?
Я подпитываю тьму каплей волшебства.
«Он вас слышит?» — спрашиваю я.
…Не может понять нас…
…Не так, как можешь ты…
Так что он узнал это не от моих теней.
— Скажи-ка, — продолжает король, — просто любопытно… ты знал, что тебе суждено спариться с одной из этих глупых свиней?
Я крепче стискиваю меч, тёплая ярость течёт по венам. Я давлю её. Галлеагар пытается разозлить, чтобы я действовал опрометчиво и горел ярко, словно солнце, от своей ярости. Но я — самая далекая, заледеневшая зона ночи, непроницаемая, холодная, отстраненная тьма. Этот мужчина не будет моей погибелью, я стану его.
— Я почти не поверил, — продолжает он. — Не моя кровь, но учитывая твое воспитание, — он кривит верхнюю губу, — думаю, у тебя больше черт твоей матери, чем моих.
Эта мать спасла меня и не возненавидела, потому что я его сын, а полюбила, потому что я — ее ребенок.
— Молюсь богам, чтобы ты оказался прав, — говорю я. Но боюсь, что это не так. Смотрясь в зеркало, я вижу его, а не мать.
Галлеагар продолжает передвигаться по двору, переступая через кости павших солдат.
— Значит, все это время ты скрывался в моей армии, — говорит он. — Как горько, наверно, было сражаться за меня.
Да, какое-то время, но больше нет.
— Благодаря этому я встретился с тобой, — отвечаю я.
Он смеется таким пустым звуком, что кажется ложным.