Что я творю?
…Разве ты не знаешь?..
…Разве не чувствуешь?..
…Ты заставил ее ответить…
Боги помогите. Теперь я чувствую, что магия, словно фантомная часть тела. Моя магия пробивается через мамину систему, выведывая ее секрет. Что-то мерцает в глазах мамы, что-то тревожное, похожее на страх. Она боится меня.
Она сглатывает, пытаясь сдержать ответ, но проигрывает.
— Твой отец — Галлеагар Никс.
Глава 2
Король Теней
— Они приближаются, — моя мать врывается в дом, захлопывая пещерную дверь.
— Кто? — я закрываю книгу и убираю ноги с края стола. Вообще я не должен класть ноги на стол и обычно мать ругает меня за это, но сегодня этого даже не замечает
— Люди твоего отца.
Я с тревогой таращусь на мать, которая хватает меня за руку и тащит к задним нишам дома, где находятся наши комнаты. В каждой комнате есть дверь или искусственная стена, чтобы отделить наши пещеры от тех, которые находятся дальше. Все сердце Арестиса пронизано лабиринтом пещер. Я не знаю всех пещер наизусть, хотя и прожил всю жизнь внутри них.
— Почему сюда идут люди короля? — спрашиваю я с тревогой.
Контролируй эмоции, говорю я себе голосом матери. Для фейри сила и эмоции идут рука об руку. Теряя контроль над одним, теряешь и над другим. А если придут люди короля, я не могу потерять контроль. С момента, как три года назад мать призналась, что мой отец — Галлеагар Никс король-тиран Ночи, я стер все мечты о воссоединении с ним. Уж лучше быть бастардом, чем его сыном. Галлеагар Никс — жестокий и могущественный. Внимание такого человека стараешься избегать.
— Кто-то увидел твои крылья, — говорит она.
Я сглатываю. Мои проклятые крылья. У фейри, как правило, нет крыльев драконов с когтями. На самом деле, лишь у одной линии фейри свойственна эта черта — королевская родословная. Мне посчастливилось унаследовать крылья отца.
— Должно быть, ему донесли о них, — продолжает мать.
У меня сводит низ живота. Три года я, в основном, прятал крылья, но иногда практиковался в полете.
— Извини, — говорю я, приглаживая рукой белые волосы. Слова звучат неубедительно. Ты извиняешься за ошибку, но это намного серьезнее, простой ошибки. Я слишком много дрался и на слишком многих красивых женщин засматривался. Я все больше провоцировал себя тем, что пробуждали во мне крылья. И на той неделе та деревенская девушка… она видела их… и побежала рассказывать старейшинам деревни. Я смог остановить ее только заключив сделку — ее молчание за браслет, сделанный из лунных лучей и сердец астероидов. Я не могу пользоваться магией, но заключать сделки хорошо получается. Так что я нашептывал сладкой луне истории о солнце, пока она не поделилась кусочком своего света, и я позволил космосу попробовать мою сущность в обмен на сердца. На это ушло четыре дня, но взамен я получил небесный браслет для деревенской девушки. Видимо, все было напрасно. Должно быть, она сказала кому-то за эти четыре дня, прежде чем я смог выполнить часть сделки. В конце концов, не каждый день натыкаешься на наследника Царства ночи.
— Не извиняйся за то, кто ты, — говорит мать, отказываясь дать мне возможность взять вину на себя за, безусловно, только мою ошибку. Она тащит меня в свою комнату, закрывая за собой дверь. — Твоя сила все еще пробуждается? — спрашивает она, меняя тему.
Я киваю. До появления крыльев я был силен, и хотя в ту ночь я получил львиную долю силы, она продолжала расти.
Взгляд, которым награждает меня мать, полон гордости и беспокойства.
— Сын мой, ты уже очень силен. Не достаточно, чтобы вырваться из хватки твоего отца… но однажды и он будет тебя бояться.
Я не знаю, как мне реагировать на ее слова. В любое другое время возгордился бы на похвалу, но прямо сейчас… у меня появляется ощущение съеденного тухлого мяса.
Мать отпускает мою руку и подходит к покосившейся кровати. Затем отталкивает ее в сторону, пристально смотря на пол под ней. Я следую за ее взглядом, но не вижу ничего, кроме пыльных пятен. Мать вытягивает руку и бормочет несколько слов. У меня покалывает пальцы от магии мамы. Земля переливается, словно мираж, и исчезает, открывая на своем месте огромную яму. И внутри этой ямы…