— Прошу нижайше простить меня, — вздохнул Аверин. — Если я вам понадоблюсь, немедленно вылечу первым же рейсом. Столичная жизнь совершенно не для меня, я тут быстро впаду в меланхолию и сопьюсь.
Император снова рассмеялся:
— Жаль. Я подозревал, что вы ответите именно так. Но и в Петербурге нужны такие люди, да. Я бы хотел, чтобы вы помогли мне изменить отношение людей к дивам, как раз на примере вашего Кузи. История с японскими колдунами весьма познавательна, но поймите, что человечность — это прежде всего про людей. Старые дивы высоких уровней еще хорошо помнят, что люди — их хозяева и враги. Ничуть не лучше их собратьев в Пустоши. Но те, кто совсем недавно покинул Пустошь, видят совсем другую картину, а дивы — разумные существа и умеют делать выводы.
— Полностью согласен насчет человечности. Но… что прикажете делать с инстинктами дивов? Да, Кузя смог один раз победить свой инстинкт и не сожрал хозяина. Но даже на его счет я не уверен, что он сможет справиться еще раз.
Император снова пристально посмотрел на Аверина, потом улыбнулся и поднес к губам почти нетронутую стопку.
— А что, если не будет хозяина? Может, не будет и инстинкта? Вы, Гермес Аркадьевич, никогда об этом не думали?
Вернулся Аверин почти без сил: на пути назад его тоже караулили, пройти в гостиницу оказалось непросто.
— Кузя, сними с меня весь этот кошмар как можно быстрее, можешь даже разорвать. Иначе я так и упаду.
— Гермес Аркадьевич. — Кузя снял плащ и воротник, помог сесть на диван и принялся стягивать сапоги. — А я вам ванну приготовил. Там еще обед приносили, но я его уже съел, извините.
— Правильно сделал. После ванны я лягу в постель. Та горничная, Ирина, приходила? Что с ее дочкой?
— Приходила. Принесла сумку с вещами, платье какое-то, зеркальце, расческу, еще всякую мелочь. Лучше бы нижнее белье принесла.
— Но тебе хватит? — Аверин встал и вытянул руки, позволяя снять с себя белое шелковое недоразумение.
— Да, должно. Запах еще сильный, особенно расческа, а платье стирали.
— Отлично.
Наконец с одеянием было покончено, и Аверин с удовольствием облачился в домашнее.
— Вот что. Сейчас я лягу поспать, а ты слетай на вокзал. Но сначала узнай у Ирины, на каком поезде должна была приехать ее дочка, куда он пришел, и пробегись по платформе. Сейчас зима, дождя нет, запахи держатся довольно долго. Может, что-то унюхаешь.
— Ага… — Кузя шмыгнул носом. — Только там ужасно холодно.
— Ну а что ты хотел? Это Сибирь. Но разве у дивов не снижена температурная чувствительность?
— Мы более терпеливы, чем люди, и сильный холод или жар нас меньше травмирует, вот и все. А так — все равно неприятно.
— Придется потерпеть. Все, поможешь мне забраться в ванну и беги. Выбираться самостоятельно я вроде как уже научился.
— А вот с этим что делать? — Див указал на одеяния.
— Вот уж не знаю. Хочешь — тебе подарю. Только сам потащишь обратно.
— Можно подумать, все остальное потащит кто-то другой. А какой он?
— Кто?
— Ну, император.
— Очень приятный человек. Тебе бы точно понравился — он тоже хочет дать дивам свободу.
И Аверин направился в ванную.
Птичьи лапы, даже плотно поджатые, продолжали мерзнуть, но Кузя не слишком обращал на это внимание. Под его крыльями расстилалась столица, и вид ее сумел отвлечь его даже от пронизывающего холода. Петербург, бывшая столица, был крупным и нарядным городом, с высокими домами, дворцами и множеством мостов, но даже он не мог соперничать с Омском.
Огромные дома тянулись к самому небу, сверкая блестящими стеклами, в которых отражалось низкое, но еще яркое по сравнению с петербуржским солнце. Кузя попробовал посчитать этажи в здании, по форме напоминающем высокую заостряющуюся кверху башню. «Небоскреб», — всплыло в памяти подходящее слово. На двадцатом этаже он миновал башню, даже не досчитав до половины. Останавливаться было нельзя — он летел по делу. Ему нужен вокзал. Значит, надо найти железнодорожные пути.
Он направился к видневшейся внизу реке. Вблизи она оказалась похожей на Неву: такие же гранитные набережные с лестницами, уходящими в воду, и массивными кольцами причалов. Наверное, архитекторы, украшавшие столицу, действительно хотели сделать Иртыш похожим на петербургскую сестру. Кузя заметил множество дворцов и парков. Неудивительно, переселяясь в новую столицу, каждый знатный род наверняка захотел построить себе дворец не хуже, чем был у него в столице прошлой. Однако и дворцы, и доходные дома выглядели не так, как в Петербурге. Эти особняки казались более… современными? Кузя не очень понимал, в чем тут дело, но сияющие огромными окнами здания смотрелись не так, как привычные уютные доходные дома Петербурга. В таких дворцах должно быть очень светло. И холодно. Кузю передернуло на ледяном ветру. Но наверняка люди придумали что-то новое для их отопления.