Императрица поневоле — Айрис
Глава первая. «Вспять»
Палящее солнце обжигало лицо и руки. Босые ноги ощущали теплый камень кладки дороги. Запястья горели огнем из-за веревки, перетершей кожу. Да. Скоро все закончится. Меня казнят. Хочу ли я умереть? Нет. Я никогда не хотела умирать. Не потому что я так люблю жизнь. О, нет.
Я хочу отмстить.
Пока я шла к эшафоту толпа громко кричала и улюлюкала. Мне было все равно. Глупые люди верили лишь в то, что им скажут и выполняли лишь то, что им велено. Меня интересовали те, по чьей вине я сейчас тут. Мой взгляд был прикован к высокой фигуре на троне, позади места казни. Он смотрел на меня все с такой же ухмылкой, как в день нашей первой встречи. Смотрел и улыбался, словно наслаждаясь моей болью и отчаянием. Его черные волосы, красивые черты лица и широкие плечи… как я могла любить все это? Как могла не замечать, каков он на самом деле?
Рядом с ним сидела она. Темно-рыжие волосы, изумрудные глаза и нежная улыбка. Ее взгляд был настолько чист и невинен, что никто бы не заподозрил в ней предательницу, змею, что ужалила в самый подходящий момент.
Ненавижу вас. И если бы я смогла жить дальше, потратила бы всю свою жизнь на месть.
— Элизабет Беннет, — громкий голос разнесся по площади.
Меня грубо опустили за колени два стражника, больно ударив о деревянный пол эшафота. Император встал с трона и поднял руку, чтобы наступала тишина. Он все еще смотрел на меня. Все еще радовался моему поражению. Ненависть начала разъедать мои внутренности. Хотелось уничтожить, стереть эту мерзкую ухмылку с его лица. Растоптать его тело, вырвать сердце и глаза. Я ненавидела его.
— Есть ли тебе, что сказать?
Интересно, задавая этот вопрос, он понимал, что я промолчу? Или надеялся, что я выскажу ему все, что придет мне в голову? Я не опущусь до такого. Мои слова сейчас не возымеют никакого эффекта. Даже если я во всеуслышание расскажу, что ты сделал. Всем будет все равно. Потому что они пришли посмотреть на представление, а не на правосудие.
— Адам! — громкий голос разорвал застывшую тишину.
Я вздрогнула и перевела взгляд в толпу, сквозь которую прорывался высокий, мускулистый мужчина, с волосами цвета золота, в которых словно застали лучи солнца. Мои губы тронула улыбка. Наверное, последняя улыбка в моей жизни.
— Адам, это не она! Прекрати! — мужчина вскочил на эшафот, но тут же был схвачен двумя стражниками.
— Конрад, — Император сухо улыбнулся. — Ты не знаешь всей информации, поэтому не вмешивайся. То, что ты мой брат, не дает тебе права срывать приговор.
— Адам! Это не Лиззи! Она точно этого не делала!
Я улыбнулась еще шире. Конрад, хватит. Он не послушает тебя. Никто в это месте тебя не услышит. Они уже давно все решили. И ты, и я, и многие другие всего лишь пешки в их игре. Ты же знаешь, я пыталась сопротивляться. И вот где я сейчас. Конрад, пожалуйста, прекрати.
— Элизабет Беннат, ты отказываешься от последнего слова? — Адам, полностью игнорируя своего брата, снова обратился ко мне.
Я подняла взгляд и, заглянув в карие глаза своего мужа, улыбнулась.
" — Ма…ма… — тонкая ладошка маленького мальчика коснулась моей щеки.
Я не могла вздохнуть и пошевелиться. Мой ребенок. Мой маленький сын, сейчас умирал на моих руках. Он был таким маленьким и бледным, что, казалось, может просто умереть от прикосновения. Синие глазки слезились от боли, и каждую минуту его тело сотрясалось от ужасного кашля.
Я не знала, как ему помочь. Не знала, как забрать всю его боль себе. Мне оставалось только бережно обнимать его и прижимать к себе, надеясь хотя бы так ослабить его болезнь.
— Запереть в карантине, — холодный голос Император заставил меня вздрогнуть.
Я непроизвольно прижала сына к себе и обернулась. Он стоял в проходе с едва заменой улыбкой на лице. Я знала, что ему все равно на меня. Он неоднократно повторял это. Но это его сын. Как он может…
— Император, — я резко поднялась. — Возможно, его еще можно вылечить…
— Я сказал — запереть в карантин, — резко перебил меня Адам и вышел, громко хлопнув дверью".
Через три дня мой малыш погиб. Я помню, как держала его худенькое холодное тело в своих руках и не могла прекратить плакать. Я помню, как он обнимал меня своими ручками. Как сладко спал и улыбался во сне. Я помню его тепло. И отчаяние от того, что этого больше никогда не будет, поглотило меня с головой. Я готова была умереть. Тогда, я готова была последовать за своим сыном. Но у меня еще осталось незаконченное дело. Я должна была отомстить тому, кто отобрал у меня все.
И это был ты, муж мой. Но сейчас мне нечего тебе сказать. Я ничего не хочу говорить тебе. Мне было плевать на свою свободу и гордость. Я смирилась тем, что рядом с тобой не я — законная жена, а твоя наложница. Мне было больно, когда ты проводил с ней ночи, но я смирилась. Я смирилась со всем, кроме убийства моего сына.