— Простите, Евгений Олегович, Анастасии Евгеньевны нет дома.
— Как это нет?! — разозлился мужчина. — Время десятый час ночи!
Слуга сжался под взглядом своего господина, и, поражаясь собственной храбрости, ответил:
— Боярышня съехала из особняка…
Шереметьев мгновенно вспомнил мнущуюся в дверях кабинета дочку, задающую какие-то идиотские вопросы в духе «Папочка, ты меня любишь?». Что-то там еще она говорила, но боярин был занят, усиленно пытался свести концы с концами, чтобы не выглядеть совсем уж оборванцем в глазах соседей, и отправил дочку прочь.
— А если я совсем уйду? Навсегда?! — с горящими глазами спросила тогда Анастасия.
— Ой, да и скатертью дорога, — ответил мужчина раздраженно, не поднимая головы от бумаг.
Шереметьев вспомнил это и похолодел.
Он выгнал из дома будущую императрицу, и если в ней есть хотя бы капля его крови, она ему этого никогда не забудет.
Не забудет и не простит.
Глава 20
— Что думаешь? — произнес Разумовский, когда видео с записью боя Мирного против шестерых выпускников закончилось.
— Я думаю, что Ира тебе теперь плешь проест, — хмыкнула Орлова.
Мужчина оскалился:
— Сама виновата, нечего было рассуждать о врожденной наследственности аристократов в управлении магией, — ответил он.
Ольга презрительно фыркнула:
— Ну, ты же знаешь, Ирочка у нас большой фанат Меншикова и теории селекции!
— Я думал, у нее просто халтура на дополнительные занятия с благородными отпрысками, — удивился Разумовский. — Вроде бы опытным путем немцы доказали, что это путь в никуда?
— Некоторые люди до сих пор всерьез считают, что Земля плоская, магия — божий дар, а если выдавать сестру за брата, можно получить архимага в анамнезе, — презрительно заметила она.
— Фу, — поморщился мужчина.
— Типа того, да… — протянула Ольга, водя бегунок по экрану туда-сюда, рассматривая отдельные моменты боя.
Затем женщина немного поклацала на клавиатуре и рядом с видео открылось окно с какими-то графиками и цифрами, разноцветными линиями и столбиками.
Ольга Орлова откинулась на спинку своего кресла и немного покрутилась на нем. Медленно и задумчиво, туда-сюда, туда-сюда…
— Ну что там? — нетерпеливо спросил Разумовский, который в этих ее циферках мало что понимал.
— Что-то странное, — медленно проговорила женщина. — Видишь, вертикальный скачок графика? Тут твой Мирный перешел в атаку. И это линия Вернадского-Адуллина…
— О боже, избавь меня от теории! — скривился Дмитрий. — Давай к сути.
— Если совсем к сути, то… Думаю, мы смотрим на первого человека, кто сможет взять легендарный Эфир и при этом не забрызгать своими кишками окружающих.
Тренер и медик синхронно посмотрели на экран монитора, где восемнадцатилетний пацан тасовал и комбинировал четыре стихии с той легкостью, с которой опытная повариха компонует приправы, и немного помолчали. А затем Орлова произнесла:
— И если это так, хорошо бы, чтобы никто об этом не узнал.
— Почему? — не понял Разумовский. — Это ж такой аргумент в политике, войне и науке…
— Вот именно поэтому, Дима, — женщина потерла лоб и щелкнула пальцами по графику. — Все, у кого есть хоть сколько-нибудь денег и власти, захотят также. И на твоего парня начнется настоящая охота. Девять открытых стихий — уникально, но прецеденты были. А десять…
— Билет на опыты, — закончил за Орлову мысль мужчина.
— Именно.
— Но как можно посадить на цепь мальчишку, игнорирующего вот это? — Разумовский показал на другой график на экране, где красная линия очерчивала допустимый предел магии на полигоне, и где показатели студента Мирного пробивали эту линию в два раза.
— Поверь, ради эфира найдут способ, — покачала головой Ольга. — У него же есть невеста? А будут жена и дети — это шантаж. Или, что проще, лошадиная доза успокоительного в капельнице, и вот тебе овощ для опытов. Да, пока захватят — будет мясорубка, но нельзя по жизни ходить с поднятыми щитами. Рано или поздно, но дротик с транквилизатором догонит.
— И что будем делать? — мрачно спросил Разумовский.
— Я — подделывать данные. А ты — учить парня оперировать магией, — пожала плечами Орлова.
— Звучит как план, — усмехнулся Дмитрий. — Здесь видно коэффициент гибкости его дара?
— М-м-м… — Орлова пощелкала мышкой, быстро что-то посчитала на калькуляторе, перепроверив себя трижды. — Есть и он тебе не понравится.