-Прости, Люда. Я сволочь! Я люблю тебя, и я не могу иначе – смирялся со своей судьбой Сергей Кошкин.
Притихшие кулешовцы сурово и требовательно вглядывались в лица своих пассионариев, одновременно чувствуя прилив сил и надежд на то, что все будет как надо, как должно быть, по справедливости. Что это будет никто не знал, но обязательно будет!
Савва Велиховский попытался резко затормозить перед дверью отделения полиции, только собственный вес помешал ему. Зато Савве помог Дмитрий Калинкин, что дежурил у этой двери, он широко распахнул ее, и самый внушительный мститель с криком: «Освободите детей!» въехал в полицейский коридор. Охнув от грохота падающего гиганта и его самоката, Сергей Кошкин и Григорий Ковригин кинулись поднимать идейного собрата.
Народ также очнулся от оцепенения и среагировал не менее креативно и оригинально, чем мстительные самокатчики. Все камеры телекомпании Тарус были разбиты, а самих тарусят народ вытолкал с площадки современного искусства, приговаривая, что ябедничать им не даст. Ну а дальше наступил хаос…
Через два часа диспозиция перфоманса была следующей: охрипший от бурных телефонных переговоров с начальством Виталий Андреевич Бубликов добился освобождения полицейского обезьянника от несовершеннолетних любителей поэзии Игоря Северянина, диджеев и Изольду Львовну он усадил в кабинете Валиева писать подробные объяснения всего случившегося утром перед памятником рабочему КМЗ Степану Чамочкину с обязательным изложением текста прочитанных стихов, предупредив, что приложит их объяснения к протоколам об административных правонарушениях. Как он этого добился? Шантажом, заявив, что уйдет в отставку сей же час, но избежит позора и огласки от преследования школьников, пусть областные приезжают и позорятся. Но что делать с мстителями он не мог решить, опасаясь, что даже шантажом начальства он не сможет купировать последствия столь нестандартных действий. А зрители и не думали расходиться – перфоманс продолжался. Чем все закончится? Семен Талаш, задержанный за пьянку прошедшей ночью и до сих пор томящийся от безделья в полицейском отделении не Заводского района, уже ответил на этот вопрос: все только начинается.
Чеховское ружье опять выстрелило, и выстрелило оно на площади провинциального российского городка, расположенного в двух днях пути на поезде к северо-востоку от Москвы, самого обычного городка из сотен и сотен подобных. Стрелки времени сделали свой круг и вернулись к началу новых событий, кризисов, спасений и чудес.
Может это и эгоистично по отношению к вам, мои читатели, но на этом я заканчиваю книгу и тоже возвращаюсь в свое время. Я отдала сполна гремлинские долги и приняла наследство. Все! Я не вернусь.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов