-Ему много чего надо! Куда он вляпался? И как?
-Ничего, это во Франции все стабильно, а у нас Россия, пускай помучается, побегает – не убудет от него!
-Так раскроется все! Как это со стороны выглядеть будет?
-Думаешь, сильно удивятся? У нас за последние тридцать лет такая чертовщина творится, так что чуть больше – чуть меньше – не принципиально.
-Да, пожалуй. Ну, что ты мне посоветуешь, Максим Семенович? Как быть?
-Всех вы не осчастливите, и зачем? Наоборот, каждый человек должен сам работать, работать сознательно и с толком. От того, что вы его с ложечки кормить будете и от несчастий в перину прятать, он лучше не станет. Все должно быть честно и по-настоящему – за это вы в ответе. Ну и сами не забывайте – вы не боги.
-Помню тот разговор. Как ты тогда сказал – законы Печенега?
-Да, мои. Демьян помог мне многое понять, а дальше жизнь научила.
-Странный ты какой-то получаешься, вроде либерал, а вроде и нет. Русский либерал? Не сочетается.
-Скорее греческий.
-Это как? Православный, что ли?
-Нет, в бога не верю. Нельзя либералу верить – бога выше человека он не поставит никогда, сил не хватит, и гордыня помешает. Вот когда каяться буду, тогда, может, и поверю, но это потом, в конце.
- А если вдруг сразу концы отдашь? Не успеешь покаяться?
-Отвечу за все, да и все равно отвечать, как не молись.
-Но почему греческий?
-Потому, что хорошими намерениями вымощена дорога в ад! Мера должна быть во всем! И в том, что природу не переделаешь, никакое насилие не поможет; и в том, чтобы спросить себя – нафига тебе все переделки? Большинство людей в состоянии все это осознать, они не винтики и не скот. Мы все равны!
-А как же ваши кулешовские гремлины?
-Они, что, родились такими? Или их такими воспитали? Патернализм не дает человеку повзрослеть – он втискивает в его голову хорошие идеи добра и справедливости, но за них не надо бороться и ползти вверх. Это всего лишь игрушки, которые взрослые дяди и тети принесли своим деткам поиграть, надоест – принесут другие.
-Это чистый либерализм. А как в греческом либерализме? По-другому?
-Тут главное – для чего все свободы человеку. Для того, чтобы он лучше стал, чтобы многое знал и умел, чтобы не только о своем брюхе думал, но и о других, кто слабее или иного племени. А если все эти красивые слова только, чтобы себе больше урвать, прикрыть свою лень подтянуть тех, кто внизу, до своей ступеньки – тогда нафига они нужны?! Короче, мера должна быть во всем, как у греков и совесть нужна, чтоб в гремлина не превратиться.
-Да, Максим Семенович, интересный ты человек. Здорово мозги прочищаешь! Саня очень тебя уважал, помню, как он съездил в Кулеши после смерти Линды. Мы тогда не знали, что делать – твои законы помогли.
-Трудиться надо, делать что-то для себя и для других. Вот пусть Григорий и начинает, он же никогда для других не старался, а кровь в нем хорошая, ковригинская, горы свернуть он сможет.
-Ага, своротит, копытами уже бьет! Скажи-ка мне, Печенег, ты свои законы еще кому-то в Кулешах рассказывал? Откуда тут мстители взялись? Москва за тридцать лет выжгла все инакомыслие в своих провинциях, а тут не только мысли – вон как отжигают! Не хочешь поделиться?
-Не могу, личного много, не моего, другого человека. Любовь тоже горы сворачивает и чудеса творит. Ладно, пей чай и угощайся, светает уже.
Глава 16. Праздник к нам приходит…
Раннее утро, свежесть восприятия и предвкушение чего-то нового, удивительного, а вокруг никого, в целом мире ты один! Что же принесет новый день? К чему готовиться? Так думаешь, стоя у окна и разглядывая пустую улицу, дорогу и чистое высокое небо. Но внезапная мысль - а вдруг все пошло не так, и ты действительно остался единственным человеком на земле, самым богатым на все времена и на всех континентах. Все вокруг твое – любая машина, дом, тряпки, все, что захочешь. Только людей нет, никого нет. Жутковато как-то!
Но Айдару Валиеву некогда было рассматривать пустые Кулеши за окном, философствовать тоже было некогда. И спать он в эту ночь не смог. Нет, к горожанам, активно готовящимся праздновать День России на Площади имени Максима Горького в компании с каменным мстителем Степаном Чамочкиным, снова одевшим алые боксерские перчатки благодаря председателю совета ветеранов Вагизу Хуснуллину и его внукам, Айдар не присоединился. Хотя собирался проверить патрулирование своими подчиненными подотчетной им территории накануне такой важной даты, но телефонный звонок Дмитрия Калинкина заставил лейтенанта изменить намеченные планы: