-Мы сегодня ночью на улицу не пойдем. У нас столько мстителей в обезьянник не влезет.
-Сколько? Их обычно двое бывает, максимум трое. Почему не пойдете?
-Да там весь район, меня сосед Хуснуллин предупредил, чтобы мы не мешали. Им надо яйца припрятать и все подготовить к завтра. А тут еще работягам муниципальным зарплату не выдали вовремя, только чиновникам дали, так, что они тоже готовятся. Куда мы их всех засунем?
-Обалдеть! И что мне докладывать?
-Да ничего, сами все завтра увидят. Что мы фашисты какие-то народ разгонять?! Достало! Наташку мою сокращают с работы, получает шестнадцать штук на руки – хотят их сэкономить, жлобы! Напарница ее ревет в голос, она ж одиночка с двумя детьми, и все на нее свалят, сутками на работе придется сидеть. А я мстителей должен ловить?! Да пусть мстят на здоровье!
-Это ее из транспортного сокращают? Там же все в порядке было, народ как ездил, так и ездит.
-Было! Они держались, никого не убирали, на пенсию на следующий год должен был человек уйти. А сейчас все – напринимали законов – пенсионеров работать заставляют, а молодых с работы вышвыривают! Понадобились родному государству Наташкины гроши, она сама только не нужна! А мы за вторым собирались, Мишане в школу следующим сентябрем, быстрее надо было собираться.
-Пособия ж всякие платят.
-Пусть идут со своими пособиями куда подальше! Мы не нищие, заработать дайте!
-Ладно, Дим, я поспрашиваю насчет Наташки, найдем что-нибудь. А вы тогда в отделении сидите, не лезьте на улицу.
Вот вам и закон Печенега в действии – нафига нужны были эти реформы, которые вышвырнули Наталью Калинкину с работы, лишив ее честно заработанных грошей; а как иначе назвать ее зарплату? Чтобы повысить эффективность национальной экономики – так и слышу даже от выключенного телевизора! Зачем современному государству с его бездонным бюджетным мешком работники советского пенсионного возраста? Может, эффективнее будет подумать, чем занять более молодых граждан, чье право на труд стремительно превращается в привилегию. Айдар Валиев, кстати, думал именно так, а еще - он решил не звонить Виталию Андреевичу Бубликову по поводу ночной активности жителей своего района. Семь бед, один ответ!
Но кое-что он решил сделать. Путь его лежал в сторону улицы Каменской к трехэтажному дому, примыкающему торцом к четырехэтажке с Ковригинской квартирой. Айдар не стал стучаться к Нине Петровне Кошкиной, обоснованно предположив, что неугомонная пенсионерка хорошо проводит время в компании своих подружек в известном месте – на площади имени Максима Горького. А вот где ее внук Савва? Вдруг его опять мстители соблазнили? Интересно чем?
Расчет Валиева оказался верным – из-за жары окно первого этажа слева от подъездной двери было открыто, тонкая полупрозрачная тюль откинута, ничто не мешало лейтенанту осмотреть интересующую его комнату, особенно огромный зеленый диван напротив окна. И он был занят большим, ворочающим и мучающим вопросами телом. Савва спал и думал одновременно: как он в это все влип, зачем он в это влип, и как же его наполеоновские планы, ради которых он приехал в Кулеши. Короче, те же вечные русские вопросы – кто виноват и что делать? Впрочем, ответить на них Савве не удавалось, как и многим его соотечественникам до него. Случайно открыв глаза, Савва врезался прямо во внимательный и сосредоточенный взгляд лейтенанта национальной гвардии России, после секундного замешательства питерский банкир яростно и громко возмутился столь явным вторжением:
-А санкция есть?!
-Зачем?
-Так вы маньяк?!
-Чего?
-Тогда чего пялитесь?
-Нельзя, что ли?
-Вы меня спрашиваете?!
-Кто-то еще есть?
-Издеваетесь?
-Ноги отдохнули? Еще бегать собираешься?
-У нас правовое государство или нет? Я, что, бегать не имею право?
-Чтобы твоя бабушка к моей матери побежала жаловаться?