— А люди после… они…
— Ага… — вот причина, почему я не хотел пока что отправлять людей в портал. Если уж звать, то по паре человек максимум, а то завтра мы получим целую кучу больных, за которыми нужен глаз да глаз. — Слягут все.
— Плохо…
— Плохо, — согласился я с богатырем. — Ладно, двинули обратно. Будем всех собирать. Организуем тут лагерь на скорую руку, а сами потом пойдем немного потреплем гоблинов. Портал надо зачищать.
* * *
Следующие несколько часов были очень бурными. Нам нужно было завести людей в портал и организовать там временный лагерь до тех пор, пока я не придумаю, как обезопасить поверхность. Не все хотели заходить в странную сияющую воронку посреди подвала, но их никто не спрашивал, порой я просто вталкивал людей в портал.
Заводили не толпой, разумеется, а маленькими группами по пять-десять человек. Причем надо было ещё провести им процедуру входа-выхода, запуская инициацию, так сказать. И лишь после этого мы провожали их до лагеря, затем возвращались обратно. Как только люди были размещены, занялись перетаскиванием провизии и других необходимых на ближайшие дни вещей. Как только болезнь искажения затронет эту толпу, всего несколько человек, включая меня, останутся на ногах.
Успели закончить как раз к заходу солнца. Взяли не всё, что хотели, лишь самый минимум, который понадобится ночью. Ну и пленных, само собой. С ними я планировал сегодня поговорить по душам.
Их было пятеро, считая того со сломанной челюстью. Собрали мужчин вместе, специально, чтобы найти самого слабого. Есть такая штука: если выбивать признания из одного, то другие, видя это, могут сломаться. Я, правда, это знал не из личного опыта, а фильмов, но почему-то мне казалось, что так оно и будет.
С первым разговор не получился, он просто бормотал не то молитву, не то литанию, и даже когда я вонзил кинжал ему в бедро, лишь застонал и продолжил бормотать. Второй пытался сделать то же самое, но его бормотание было сбивчивым. С остальными, не считая того, что говорить не мог, была схожая ситуация. Мы ходили по кругу, задавая одни и те же вопросы, и следили за реакцией. Первый был самым стойким, порой он на тычки и удары даже не реагировал, остальные были слабее, но тоже пока держались.
— Можно я кое-что попробую? — спросила Ксения.
— Давай, — жестом я пригласил её к пленным. Не собирался подпускать девушку к ним изначально, но она настояла.
— Ну что, ублюдок, — зловеще улыбнулась она первому, тому, что был крепче всех. — Помню, ты сказал, что сегодня заставишь меня стонать… Но думаю, будет с точностью до наоборот.
Она положила руку мужчине на ногу и надавила на свежую рану, оставленную моим ножом. Тот дернул щекой, но бормотать молитву не переставал
— Думаешь, ты знаешь, что такое боль? О, я покажу тебе боль. Видишь это?
Ксения достала что-то из кармана. Я присмотрелся, и кажется, это было семечко какого-то растения.
— Я тут научилась одному фокусу, показать? Тебе понравится! — девушка засунула семечко прямо в рану. — А теперь смотри…
Она повела рукой над раной, и я ощутил едва уловимое движение маны. Значит, не только Леня превратился в одаренного.
Внезапно в ране начало что-то происходить. Мужик завопил, задергался, но мы крепко его связали, а затем из его раны начало расти растение, оно прямо сквозь плоть пускало стебли и, полагаю, корни.
— Ух… — Лёня скривился и отпрянул, испуганно смотря на растущее прямо из ноги растение. Да что уж говорить, я тоже передернул плечами от увиденного. — Ваше Благородие, запомню, что с этой женщиной лучше не ссориться.
— Ага… — подтвердил я.
Похоже, Ксения обрела способность управлять растениями. Ускорять их рост, возможно, ещё какие-то вещи. В народе подобных людей называли друидами, но по мне это не совсем корректное название.
Древоногий так ничего и не сказал нам, лишь вопил и шипел от боли, зато зрелище тронуло других. Особенно когда Ксюша подошла к другому, мягко погладила его по щеке, улыбаясь, и ласково сказала: «А тебе я посажу семечко в глаз».
После этого они заговорили.
Девушка, сделав свое дело, одарила нас таким взглядом, словно говорила: «Учитесь, мальчики, вот так нужно развязывать языки».
Что мы выяснили после этого? А то, что о случившемся в Вольнове в Саратове узнали ещё за пару дней до трагедии. Кто-то сообщил местному волхву, одному из лидеров местного отделения мракоборцев, что Вольнов стал сосудом греха, что скоро он лишится защиты Охранителя.
Получается, что это вовсе не я своим появлением уничтожил артефакт, а кто-то сломал его специально, чтобы уничтожить город, и мое появление тут в эту ночь было роковой случайностью. Волхв не стал ничего делать, и вовсе не потому, что не поверил, а как раз наоборот. «Грешники сами навлекли на себя кару, пусть же познают страдания», — так он сказал.
Кто именно сообщил сведения волхву, бойцы не знали. Волхв просто объявил, что скоро кара Охранителя сойдет на город Вольнов, и их задача — очистить город от грешников. Выжидали они тоже специально, чтобы выжило как можно меньше людей, и чтобы зачистку осуществить было гораздо проще. И в этом была логика. В первую ночь уцелело достаточное количество людей, но на вторую из-за нехватки убежищ оно бы сократилось вдвое, а может, и втрое.
— А когда город был бы чист от грешников, что тогда?
— Волхв благословил бы эту землю и вернул сюда защиту Охранителя.
И тут словно пазл встал на свое место. Я долго ходил вокруг статуи охранителя, но все никак не мог понять, почему она не работает. Да, у неё не было части головы, но на том обломке практически не было магического конструкта. Основная схема была цела. А теперь всё вставало на свои места. Кто-то предал этот город, кто-то специально сломал ту часть статуи, где не было риска повредить основную схему, и вытащил что-то. Возможно, как раз таки ядро артефакта, некий источник питания, как империум или камни маны. Я уже понял, что ошибся с выводами — магия в этом мире есть, пусть и слабее. Артефакты тоже, вспоминая ограничитель, а значит, какое-нибудь тайное общество магов действительно может создавать энергоячейки.
Кто-то просто решил вытащить энергоядро артефакта, лишив город защиты, а спустя пару недель восстановить его и… поселить новых жителей? Это какой-то передел власти?
К сожалению, собеседники ничего не могли ответить на этот вопрос. Они были просто бойцами, им говорили, что делать — они делали, да ещё и получали от этого удовольствие. Но судя по обрывкам фраз, подобные чистки происходили уже не раз за последние сотни лет.
— Сволочи, — пробормотала Ксюша, наблюдая за допросом со стороны.
Получается, что город приговорили, но почему? Зачем это было нужно? Барон Вольнова чем-то прогневал мракоборцев? Или саратовского князя? Или просто нам не повезло, и мы стали разменной монетой в их большой политической игре?
Зато я выяснил, почему мракоборцы не боялись отправляться в плавание ночью. У них был какой-то особый фонарь, который способен, как мои лампы, отгонять монстров в ночи. Он не давал полную гарантию, и у них бывали случаи, когда твари стягивали людей на границе освещенной зоны, но в остальном при необходимости это позволяло безопасно перемещаться или ночевать в пути.
Жаль, что я узнал об этом, когда уже солнце зашло, не было возможности отправиться к кораблю и посмотреть на этот их артефакт. Ну да ладно, завтра займусь, а на сегодняшнюю ночь у меня уже есть некоторые планы.
Глава 15
— Они идут! — крикнула Ксения, грациозно спрыгнув с дерева. Её физические способности с пробуждением дара тоже заметно возросли.
— Отлично, — я довольно ухмыльнулся. — Все по позициям и ждем. Действуем только по моей команде.
Не прошло и полминуты, как на дороге показалась группа гоблинов в сопровождении аж двух полуогров и одного шамана. Мы приметили их раньше, чем они нас, и с помощью волка решили заманить в ловушку.