— Что скажете? — робко спросила Алина, когда закончила. — Наставница говорила, что у меня большой дар.
— Большой? — я удивленно вскинул брови. Если её дар большой, то каков же маленький⁈
— Да. Конечно, у наставницы сила была больше, но она была старше и опытнее. Она говорила, что ещё несколько лет, и я смогу догнать её по силам, — девушка говорила это с теплотой, но вместе с этим была в её словах и едва уловимая грусть.
— Ты говорила, что она умерла? Как?
— Мракоборцы.
— Вот как… Мои соболезнования.
Хотелось расспросить больше, но опасался. Видно, что вся эта ситуация для неё очень тяжела. Возможно, наставницы не стало совсем недавно, у Алины чуть слезы не наворачивались.
— Угу… — шмыгнула она носом, сдерживаясь, чтобы не заплакать. — А можно… Можно взглянуть на ваш дар?
— Мой? А ты умеешь?
На самом деле навык этот далеко не простой, нужно очень хорошо уметь контролировать свои магические потоки, чтобы заглядывать в других. Но так как я артефактор, то такой навык нарабатывается с годами.
— Да, не очень хорошо, но…
— Ладно, — не стал отказывать я и стянул с себя рубашку. Девушка тут же залилась краской и отвернулась, а я вздохнул. — Вот.
Я подставил спину и ощутил, как её горячие пальцы коснулись кожи. Затем пришло странное щекочущие чувство, словно едва заметные нитки касаются меня изнутри.
— Ох! Быть не может! — девушка вынырнула из меня и резко отпрянула, словно обожглась. Я повернулся и встретился с её огромными от удивления глазами. — Как… Как это возможно⁈ Ваш дар… Он… Он… Он немыслимый… Такого большого дара просто не может существовать! Да кто вы, господин барон…
Я улыбнулся и вернул рубашку на место, хотя в тот момент девушке уже было глубоко плевать на это. Она была слишком поражена тем, что мой дар настолько больше её, и подозреваю, сильно больше её наставницы.
— Я просто маг, который собирается изменить этот мир к лучшему. Хочешь мне помочь, Алина? Если да, то я помогу тебе стать сильнее. Намного сильнее!
Глава 27
— Ваше Благородие! Ваше Благородие!
Лёня буквально вломился в мой кабинет, а я недовольно поморщился. Отчасти из-за того, что от ночи сидения на стуле все занемело, отчасти потому, что на софе в кабинете спала Алина, укрытая моей курткой. После того, как она открылась мне, сообщив, что ведьма, мы полночи проговорили. Я выяснял всё, что она знает о местных магах, но пока информации было совсем немного. Её наставница, тоже ведьма, не посвящала её в свои дела, занимаясь исключительно обучением. Жаль, а то выйти бы на общество местных магов, глядишь, что-нибудь бы прояснилось. Но если такое и впрямь есть, может, они сами на меня со временем выйдут? Я всё-таки не таясь, открыто говорю, кто я. Очень скоро слухи поползут.
— Тс-с-с-с! — цикнул я на богатыря, прислонив указательный палец к губам. Он вначале не понял, а потом увидел спящую девушку и удивленно воззрился на меня.
— Ой…
Я поднялся со стула и жестом приказал товарищу покинуть кабинет. Удивительно, как от его вторжения девушка не проснулась, хотя судя по тому, что я услышал от неё, судьба Алину не пожалела.
Лет до тринадцати она росла совершенно обычной деревенской девчонкой, пока в какой-то момент не стала чувствовать в себе что-то. Она описывала это как уголек в груди, и первое время не понимала, что это, пока однажды её отец не слег с лихорадкой. Алина делала ему холодный компресс и в какой-то момент почувствовала, что может ему помочь. Тогда она использовала дар впервые, и отцу на следующий день стало легче.
С тех пор она стала использовать дар чаще, но старалась не усердствовать. Если почерпнуть слишком много энергии и опустошить себя, то на следующий день наступала сильная слабость. Отец хранил секрет дочери и делал всё, чтобы уберечь её. Затем случился злополучный случай с тем пареньком, Константином, что сломал ноги и у него началась гангрена.
Каким-то образом вся эта ситуация привела к тому, что все решили, что Алина ведьма. Вот уж не знаю, спалилась она где, или всё это просто одно сплошное совпадение. Местные не стали дожидаться мракоборцев, а лично пришли четвертовать девочку. Скверно то, что отец погиб, пытаясь защитить ребенка, но Алине повезло — лечить Константина прибыла травница из города, она-то девочку и сумела укрыть и спасти, разглядев дар. С тех пор Алина училась у своей наставницы, пока не случилось то, что случилось…
Алина оказалась не готова рассказывать детали смерти учительницы, а я не стал давить. Это не так уж и важно. Пришли мракоборцы, убили наставницу, Алина сбежала — это суть истории. В конце рассказа девушка так притомилась, что уснула прямо на софе, а я не стал её перекладывать, только курткой укрыл.
Мы с Лёней спустились вниз, и я только там спросил, что случилось.
— Драка, Ваше Благородие.
— Драка? И?
— Это среди новеньких, и мы не знаем, как с ними быть. Вы сами сказали, что телесных наказаний за это быть не должно…
— Телесных наказаний за отказ от работы, — поморщился я. Вечно меня не так понимают. — Ладно, пошли посмотрим на этих драчунов.
Мы вышли из дома и прошли по главной улице чуть ниже, ко въезду в город. Там прямо сейчас на коленях стояло пятеро человек, четверо мужчин и одна женщина, причем помятыми были по большей части были именно мужчины. И почему-то я не удивился, увидев именно ту девицу, что приметил раньше, с длинными черными волосами, собранными в хвост, и старым шрамом на лице, идущим от подбородка к виску. Фигура у неё была хоть и мускулистой, но не потерявшей женственности. Вот ещё бы чуть-чуть, и стала бы слишком мужиковатой, а так прям по границе проходит. У неё тоже была кровь на лице, но не так много, как на заплывших рожах мужчин.
Рядом с пятеркой провинившихся стоял Борис и ещё пара ребят-стрелков с мушкетами, терпеливо дожидаясь меня и моего суда.
— Ну и что тут у нас? — спросил я, оглядывая людей.
— Драка, Ваше Благородие, — повторил за Лёней Борис.
— Из-за бабы?
— Ага, только эта баба их и побила.
Я хмыкнул.
— Одна?
— Ага.
— Ладно, а теперь давайте детали, — приказал я.
— Да мы никого не трогали Ваш’Благородие… — заговорил один из мужиков. — Налетела эта стерва и как начала кулаками махать.
— Вот просто так взяла и налетела?
— Да она…
Я жестом остановил мужчину и подошел к черноволосой.
— Ну а ты что на это скажешь?
— Эти ублюдки девушку зажали в углу, из рабынь. Прохода ей не давали. Если бы я не вмешалась, они бы её по кругу пустили.
Я отступил и перевел взгляд на других.
— Это правда?
— Да брешет она! Была девчонка, но она и сама не прочь была, Ваш’Благородие! Заигрывала с нами, глазки строила, — заговорил всё тот же мужик и гаденько так заговорил, что мне аж тошно стало. — Но мы бы её не обидели. Самой бы понравилось. Осчастливили бы деваху.
Черноволосая на этих словах скривилась так, что казалось, сейчас её стошнит. А вот мое лицо было каменным и не предвещающим ничего хорошего.
— Осчастливили бы… — повторил я за мужчиной, чувствуя, как внутри разливается ярость.
— Конечно! — заулыбался он. — Мы ж все понимаем, бабам тоже ласки надо! Мы её, она нам, взаимовыгодный обмен! О!
Слово взаимовыгодный он еле выговорил.
Не знаю, что меня больше злило, сам их поступок или непонимание, что они сделали что-то столь неправильное. Я сделал глубокий вдох, пытаясь справиться с собой, но нет… не смог. Медленно достал из кармана монетку. Она приподнялась над моей ладонью и тотчас словно пуля сорвалась вперед, врезалась мужчине между глаз и пробила череп. Тот с открытым ртом рухнул на мостовую, заливая её кровью.
Сделал ещё один глубокий вдох. Кажется, немного отпустило.