– У вас и не будет возможности, такое повторить. – Она обошла застывшую принцессу, чтобы дотронутся до Хелены и резко дёрнуть ту за волосы. – Надеюсь, когда я в таком виде, ты будешь более внимательна к моим указаниям.
– Конечно, госпожа, – просипела девушка, вырывая косу из крепкой хватки. – Я поддалась буре своего разума.
– Что для тебя не является чем-то новым. А что касается тебя… – Миракал не знала, что сказать названной сестре, особенно когда приняла истинный облик. Слухи о её коварстве и беспощадности ходили на всех континентах, а про её планы королевскому двору Тартарии доносили неоднократно. Она была ребёнком пророчества, которому уготовлена учесть смертника, что понесёт за собой в могилу жизнь всего королевского рода Кирс. И пусть она уже была наделена силой, по глупой детской наивности и ошибке прошлого, но она готова была в любой момент отказаться от подарка судьбы и лишить себя всего могущества морей. Благо, у неё было такое право. – Добро пожаловать в земли Катриары. Молись Доротее, чтобы волны были мягки, а ветра, подгоняемые её братом – стремительны, но не безумны.
Амантея смогла лишь заторможено моргнуть и сделать короткий вдох. Она видела свою смерть. И эта смерть была намного страшнее и величественней, чем её описывали. Меч, висящий на ремне, ножи что крепились на бёдрах, острейшая шпилька, выглядывавшая из конского хвоста и инкрустированная драгоценными камнями, которые тоже формировали цветы вишнёвого дерева, явно предназначенная для чьего-то глаза – что-то из этого однозначно должно было погубить наследницу Тартарии и членов её семьи. И в этом она не сомневалась.
– Что-то не так? – спросила Госпожа морей, слегка склонив голову на бок. Эту привычку она переняла у другого члена своей семьи по оружию. – Или ты всегда так молчалива? Хотя по вашим монашечьим обычаям, это вполне естественно.
И только после этих слов, принцессе хватило силы открыть рот и выразить всё своё недовольство:
– Монашечьим обычаям?! Да что ты знаешь про нашего Господа?! Кто позволил тебе, дьявольской прислужнице, так говорить об отце всех живых и чистых!?
– Успокойся, гном переросток. Меня ваш выдуманный папаша мало волнует. Но я не понаслышке знаю, что происходит в домах, где правит ваша нелепица. Я видела тех, кто прошёл через пучину вашего безумия, и уж поверь – я знаю, как люди твоей веры воспитывают своих детей, и чем потом эти дети занимаются.
– Богохульница! – Возмутилась та. Скривив губы и дотронувшись до подвески на шее, она вновь повторила свой привычный ритуал жестов и молитв. – Наш Бог любит каждое своё дитя и каждому дарует кров, тепло и любовь. Так было, есть и будет. Здесь не бывает исключений.
После этих слов Хелена и Стефан переглянулись, явно подмечая что-то для себя, а Миракал лишь усмехнулась одними губами.
– Тогда скажи мне, дитя солнца. Давно ли ты выходила к своему народу? Давно ли заходила в дома простых людей, чтобы услышать их молитвы? Давно ли ты покидала пределы своей комнатушки без сопровождения толпы стражников?
– Я – принцесса Тартарии, первая и единственная наследница королевской династии Кирс в этом поколении. Подобные выходки мне не дозволены. Однако, я прекрасно осведомлена о жизни моих людей. Король создал для них сказку вне книжных страниц, а потому они чрезмерно благодарны, что Бог выбрал его своим приемником.
– Тогда эта сказка явно написана не для всех. В ней лишь твой конец прекрасен. – Миракал оторвала взгляд от серых и пустых глаз сестры, чтобы уставиться на горизонт, который озарился закатом. – Ответь мне, дитя солнца, почему каждый день ваши граждане бегут через границу? Почему дети, что остались без родных подвергаются пыткам? И почему на тех островах архипелага Сапфиры, где расположены приюты вашей единой веры, дети становятся кормом и расходным материалом?! Не так уж и прекрасна ваша сказка, если смотреть на неё с такой стороны. Ведь всё верно? Я знаю о твоей бредовой религии не меньше, чем ты, поскольку собственными руками спасаю от неё тех, кто хочет быть спасённым.
– Такого не может быть! Отец такого бы не допустил.
– Твой отец – чудовище. И те, кто от него были рождены, продолжают нести бремя его уродства и жестокости. Мы одинаковые, ваше королевское высочество. Если ты, конечно, понимаешь о чём я.
– Таких как ты нужно сжигать на кострах! Все вы здесь монстры! Мой отец спасает и освобождает тех, чей рассудок затемнили ваши идолы!