– Сжигать, – повторила Госпожа морей, будто пробуя это слово на вкус. – Как раз этим и занимается твой папаша. Уничтожает себе подобных. Жаль, что судьба циклична, как водоворот в водах Каспии. Однажды все те, кого он, как ты говоришь, спас, придут по его душу и окрасят кровью земли единой империи. Помяни моё слово, гном переросток.
Владычица воздуха расположилась на носу корабля, наслаждаясь ветрами здешних мест. Испокон веков всё, что окружало Сапфиру, жило по своим устоям и правилам. Магия здесь была незнакомой, более живой и настоящей. Она чувствовалась совершенно иначе. Ветер игрался с чёрными волосами, заплетёнными в косы и собранными в высокий хвост, будто с парусами самого корабля, качая их в разные стороны. Будь Ария в другом месте и в другой обстановке, она предпочла бы натянуть на голову чёрную шляпу с большими круглыми полями и сеткой, что скрывала бы её лицо, и отправится в странствия, как в старые добрые времена. Титулы и звания всю жизнь сковывали женщину. Она знала груз ответственности и несла бремя короны. Только вот никто и никогда не интересовался, чем жила Владычица ветров за пределами всех этих королевских обязанностей. Но ведь это совсем другая история, не так ли?
– Объясни мне, – сказала генерал, когда услышала звук шагов, приближающихся к ней по лестнице. Воздух, что постоянно окружал женщину, представляя из себя магический барьер, доносил их раньше, чем те слышались всем окружающим. – Для чего это мы взяли курс на Сапфиру? Не думаешь, что стоило рассказать мне об этой идее до отплытия? Или хотя бы перед тем как ты развернёшь корабль?
– Ты бы всё равно не одобрила, – Миракал подошла к женщине и положила голову на её стальное плечо. – Мне нужно её забрать. Я обещала, что больше никогда не брошу её там одну.
– Тогда зачем же ты из раза в раз отправляешь её туда?
– Лишь она может быть там незаметной.
– Ну так ты расскажешь, что на сей раз утащил твой узкоглазый вор?
– О, тебе понравится, – Миракал слегка улыбнулась, чувствуя, как грудь наполняется теплом и каким-то незнакомым чувством, больше похожим на уют. – Эту вещицу давно уже никто не держал в руках.
– Не удивлюсь если ты отправила её за короной с головы Анастасиуса.
– Однажды так и будет, не сомневайся. Но на этот раз она отправилась за вещью, на которое я имею право наследования.
– На корону с головы Анастасиуса? – вновь повторила Ария, переходя на смешок, при виде раздражённого лица Миракал. – Я шучу, моя маленькая корриган[1].
– Я нашла одну из реликвий кавалькады Древних.
Арию слегка передёрнуло от услышанного ведь почти все реликвии кавалькады были ей хорошо знакомы, а главное, половина была спрятана её же руками. Артефакты несли смерть своим обладателям, храня воспоминания каждой своей жертвы. Не разбирая сильных и слабых, они косили судьбы, как это делали их создатели и первые повелители. А самое страшное, что этими предметами не повелевала магия стихий, они были другого сорта, а потому – они не поддавались уничтожению. Даже Древние, чьими руками были созданы эти твари, не смогли напрочь искоренить их. Артефакты кавалькады были демоническими предметами. В каждом из них обитал монстр, пожирающий душу хозяина в обмен на мощь и славу.
– Что именно ты откапала? – ледяным голосом спросила Ария. – В таких делах тебе желательно советоваться со мной. Реликвии – это не игрушки.
– Я нашла плащ Дуллана[2]. Плащ, принадлежащий моей матери.
– Нам явно благоволят Боги, – подметил Франко, сидя на бочке, стоящей на палубе, и поднимая взгляд к небосводу, когда тот окончательно почернел и озарился россыпью звёзд. – Твоих рук дело?
– Моих? – переспросила Миракал, удивлённо таращась на товарища. – Я пусть и славлюсь необычными способностями, но прямого разговора с прародителями не веду.
– А я думал ты сможешь мне помочь, – огорчился парень, показательно шмыгнув носом. – Хотел, чтобы ты обратилась к Богам и попросила наконец-то женить меня.
– С такими запросами иди к своей матери, она женит тебя на первой встречной, – из-под лёгкой голубой вуали донёсся тихий смешок, а глаза Госпожи морей выдали слабую улыбку. – Ну или же к нашей спиритуальной королеве. С усопшими она говорить может, глядишь и к Богам обратиться будет в силах.