В замок прибыли после обеда, ещё одним плюсом было, что я получил назад своего Гаврюшу. Так я назвал молодого жеребца, на котором ехал в столицу. Он радовался нашей встрече не хуже собаки.
— Гарод, наконец то вы вернулись! Пошли скорее! Схватила меня за рукав Пьон.
— Деньги считать пойдем? — пошутил я, и попал в точку.
— Ну а что ещё делать, ты там потратился, наверное, могли тебя обсчитать!
— Я рабов купил сто семьдесят человек! — почему с оттенком хвастовства получилась фраза.
— Ох, и куда столько?
— Крестьяне за бунт получили рабские ошейники, я их выкупил, посажу на землю будут трудится.
— Рабы? Ой Гарод ты ребенок ещё, вот как чуяла не хотела тебя отпускать. Растратчик. Из рабов плохие работники, а уж из бунтовщиков ещё хуже. Ничего, может ещё продать их можно. И сколько отдал?
— Так! Объясняю один раз. Сколько купил моё дело и сейчас и в будущем. Я тебя ценю, но не наглей, я тебе не папа, попу набью быстро.
— Ой. — испугалась натурально невеста. А папа бывало бил в детстве нас. Я поняла и про рабов, и про продажу, и про деньги. Не тупая! Была бы тупая то не поняла бы!
— Я знаю, но там у них выбора не было, я бы сам на их месте поступил так же. А сколько там кожевников знаешь? Десять человек! Кожей займемся. — попытался приободрить поникшую было Пьон.
— Да, а шкуры откуда?
— Степь рядом у нас, ну не рядом, а близко. Видела коней моих? Оттуда. Ханская порода — дорогие жуть.
— Некрасивые, но дорогие, и выносливые. Хорошие кони. — молвила невеста. Для дороги.
— Не суть, главное я им дело найду и заработаю на этом.
— Купил и купил, пойдем деньги посчитаем?
Тут меня окликнул Бурхес.
— Гарод на пару слов можно?
— Да тут говори, жена почти, не чужой человек.
— Это личное, отойдем. — настаивал он.
— Ну, что там у тебя? Рабыню какую купить захотел?
— Как узнал? И это тоже, но главное другое. Ты в курсе, что Ланчер полноценная десятка?
— Ты имеешь ввиду ранг мага? Нет не в курсе. А откуда узнал?
— Видел пару заклинаний, редких, бытовых, но на десятку точно. Например, рост растений стимулировал.
— Что за растения?
— Да ерунда, цветы. Хотят вам на свадьбу подарить от Лиски и Ланчера. Может ещё от конюха и Лианы.
— Я тоже использую заклинания выше своего ранга. — я попробовал поспорить с опытным магом.
— У тебя новые, а тут я видел старые заклинания. И десятка — это минимум.
— Интересно, интересно. Расспрошу, сегодня. Всё у тебя?
— Ну раз уж сам заговорил, мне нужна рабыня, и графиня готова её продать, очень неплохой вариант, и по деньгам я сам за не заплачу. Просто жить её надо будет со мной в замке.
— Шут с тобой бери, не запутайся только в бабах мой совет.
— Насмешил. — улыбнулся он. Молодой паренёк, окольцованный аж три раза будет мне рассказывать, как от баб бегать?
— Ну, да ты стрелянный воробей.
Я поднялся в комнату Пьон, даже не комнату, а часть крыла.
— Что он хотел? Высунулась любопытная мордашка. Если не секрет, я понимаю ты мужчина, ты сам решишь, что рассказать…
— Да забей, мне не надо напоминать, что я мужчина я это всегда знаю. Рабыню хотел выкупить у твоей мамы как я понял. Пусть покупает, если продадут.
— Знаю про кого он, невзлюбила её мама. Но мне то зачем эту змею подсовывать? — вслух подумала Пьон.
— В смысле мне, наверное, а не тебе? Да не переживай ты и за это, давай считай, что на войну тратим. И самое интересное, по факту денег у меня было больше и не на копейки, а на тысячу двести золотых.
— Ой не ломай голову, от Юстила не посчитал долю за долю в дилижансной компании. — быстро вычислила Пьон
Перед самым ужином, у был заловлен Ольчей и утащен в нашу комнату.
— Гарод, как съездил? — гладя меня по разным местам и увлекая на кровать спросила она.
— Яхту вот посмотрел, наемники добрались до нас, твоего папы двадцатка.
— Не интересно, — гладя меня сказала жена.
— Рабов купил! Сто семьдесят человек. Буду их на землю садить. Они так-то мирные, хоть и бунтовщики, уже с трудом говорил я чувствую нарастающее желание.
— Гарод, мне плевать на эту чернь! Хоть всех их запори. Мне вообще эти дела не интересны. — тяжело дыша постепенно раздела меня Ольча.
Вот ты чего такая высокомерная? Я сам можно сказать по земному происхождению чернь. Даже стало обидно за людей, ну не воспринимал я их как рабов, как лохов мог, как рабов нет. Я сам на земле не благородных кровей был. Принцесса мать вашу! И я отодрал её со всей пролетарской ненавистью.
— Гарод, я летала! А когда мы снова с тобой?