— Вставай, лежебока, пора на охоту. Мне надо подобрать кое-что из своих вещей, оброненных импами, — при мысли о теплой шкурке, что служила ей и матрацем, и одеялом, ей стало тепло на душе. — А вечером нужно нагрянуть кое к кому в гости. Не идти же с пустыми руками?
***
Локунамун взяла нож и быстрыми движениями освежевала зайца, а куропатку отдала отирающемуся вокруг нее коту.
— Это твое, Баста, заслужила!
— Что за котик у вас? — Игорь Петрович с опаской посмотрел на урчащее животное. — Зверь прямо.
— Зверь и есть. То есть будет.
— Рысь? Нет, хвост совершенно не такой. Камышовый кот?
— Нет, не камышовый. Лесной.
— Никогда не слышал о таком, — удивился Игорь Петрович и растерянно посмотрел на остальных.
Лиза пожала плечами и отвернулась — гостья ей чем-то не нравилась. Наверное тем, что она могла то, что в преобразившемся мире крайне необходимо, а она — нет.
Локунамун усмехнулась — ее догадка о возвращенцах подтверждалась. Так они себя называют. Дескать жили они тут давно, потом покинули свой дом, где потом были все это время не помнят, вот теперь снова вернулись, а тут ни дома, ни знакомых, ни привычного для них мира.
Девушка работала споро и скоро вокруг костра на камнях дымились сочные кусочки мяса, источая дразнящий аромат. Вдруг она пружинисто вскочила, прислушалась, а потом развернулась в сторону темных зарослей, выставив перед собой нож. Баста спряталась за ее ногами и зашипела, выгнув спину.
— О, я как раз вовремя! — из зарослей показалась массивная темная фигура, в которой через мгновение все узнали Дрона. — Разве вы не поделитесь со старым приятелем куском хлеба? Я, между прочим, не с пустыми руками пришел! Соль, — он достал пакетик с белыми кристаллами и потряс им над головой, — грибы, — на другой руке у него висела завязанная узлом футболка, в которой просматривались выпуклости шляпок.
— Ешь сам свои мухоморы! — немедленно среагировала Лиза, но уже без особой злости в голосе.
— Сильный воин. Пригодится, — возразила Локунамун.
— Слушай, что говорят мудрые люди, — хохотнул Дрон.
— Она еще командовать тут будет? — возмутилась Лиза и с вызовом посмотрела на Николая.
— Не знаю, — протянул тот. — Сильный-то он сильный, но и опасный...
— Я дисциплину уважаю, — хмыкнул Дрон. — Ты здесь главный, я это признаю. Обещаю — проблем от меня не будет.
Николай в сомнении посмотрел на Локунамун. Та сделала неуловимо быстрый шаг и нож прижался к горлу Дрона, выдавив капельку крови.
— Жизнью клянешься?
— Клянусь я, клянусь! — тот опешил от такой скорости и решительности. — Слово даю... Что вам еще надо, я же сказал про дисциплину!
— Хорошо-хорошо, пусть остается, — Николаю показалось, что, если бы он не дал согласие, то эта дикарка запросто перерезала Дрону горло. — Надеюсь, ты осознал, как все серьезно?
— Куда уж серьезнее! — Дрон потер тыльной стороны ладони освобожденное горло, словно не веря, что оно осталось целым. — Я так понял, что эта чокнутая твой спецназ?
— Хозвзвод, — небрежно бросила Лиза.
Глава 7. Форт Надежда
Куда следовало идти Николай не знал. Локунамун молчала, с безразличием пожав плечами о выборе направления. Нож она не отдала, но взамен отдала Лизе короткое копье. Такой обмен всех, кроме Дрона, устроил и между девушками установился мир. Игорь Петрович задал Локунамун много вопросов о ее народе, языке и о ней самой, но та замкнулась в себе и не отвечала, а только молча улыбалась в ответ. Скоро от нее отстали, что в общем-то ее полностью устраивало. Она со своим котом держалась в конце растянувшейся группы, время от времени собирая и складывая в сумку на поясе какие-то травы.
Николай шел, чтобы не стоять на месте. Это было просто. Для этого не нужно было собираться в кружок и выслушивать советы, которые были бы не больше, чем догадками и предположениями.
Никто и не спрашивал о цели пути. Мир, который встретил их за порогом бункера, оказался для них нов. Несколько раз им попадались звери, которых они не сумели опознать, а под ногами краснели крупные ягоды, которых они отродясь не видали. Это вызывало всего лишь удивление, а вот вид городов действовал удручающе. Не самих городов, конечно, а того, что от них осталось. Мысленно они готовили себя к встрече, но предположить, что станет с постройками после войны, было одно, а увидеть собственными глазами — другое.