Краумун поднялся, но взгляд его все еще выражал недоверие. Нож он спрятал в ножны и поклонился, пообещав рассказать то, что очевидно для всех, кроме непонятного пришельца.
— Да тут и рассказывать нечего. Приглянулся ты нашей девице, вот и весь сказ.
— С чего ты взял? — Николай почувствовал, как пересохло в горле.
— А ты разве не почувствовал?
— То есть, ты хочешь сказать...
— И говорить ничего не надо, по тебе видно, — хихикнул Краумун. — Зря она тебя очаровывала, что ли? Красавица, правда? Уж если она решила, что ты ей подходишь, то так оно и будет. Будь ты из нашего народа, проблем бы никаких не было. Но ты пришлый, значит, как пришел, так и уйдешь, и она уйдет вместе с тобой. А как наша община без шамана, который еще и лекарь в одном лице, жить будет?
— Так вот о чем вождь говорил...
— Вождь мудр. Он обязан думать о всех, потому и принимает порой неприятные решения, но руководствуется исключительно заботой о соплеменниках. Это политика, брат, грязная штука, если ты понимаешь о чем я.
— А он не думал, ваш вождь, что я могу остаться в вашей общине?
— А ты остался бы?
Николай подумал и медленно покачал головой:
— Если только на некоторое время... — он вспомнил про «Форпост» и «Юпитер». — Пожалуй нет. Тут столько непонятного вокруг, а у меня есть шанс докопаться до истины. Нет, точно бы не остался.
— Тогда в чем неправ вождь? — восторжествовал Краумун.
Николай пожал плечами:
— В том, что он меня недооценил. И это ему дорого обойдется.
— Мне кажется, что недооцениваешь его ты.
— Это мы еще посмотрим... Краумун, а ты ведь охотник?
— Каждый маррен немного охотник. Как без этого? И у меня что-то тоже получается.
— Мне нужен кабанчик.
— Ха! Что ты говоришь! А слона пожелать не изволите?
— Это будет справедливая плата за попытку лишить меня жизни. Или ты думал, что отделаешься простым «извини», которое я тоже не услышал?
— Ну что сказать, — Краумун развел руками. — Хорошо, что ты не пожелал слона...
В поселение марренов Николай и Краумун входили с притороченным к жердине поросенком. Николай гордо вышагивал впереди, рассчитывая на теплый прием. Однако жители вели себя сдержано. Единственная, кто с радостью вышла ему навстречу, была Локунамун. Девушка еще была бледна, но уже свободно передвигалась, не нуждаясь в опоре.
Она плавно подошла к раскрывшему рот от удивления Николаю и обняла его. С гордым видом окинула собравшихся вокруг зевак и громко поздравила его с удачной охотой.
— Кхм-кхм, — поперхнулся стоящий позади Краумун.
— Главное, что сам живой, — ответил Николай, бросив на него многозначительный взгляд.
— Сегодня устроим пир. У нас большое событие.
— Да? — Николай увидел позади девушки смущенно топтавшуюся Красалалин. — Какое же?
— Смешение крови — это древний и опасный ритуал. Так наш народ в старину проверял друг друга на совместимость перед будущим потомством. А раз твоя кровь мною принята, значит ты мой муж, а я твоя жена. Вот это и отпразднуем.
— Сюрприз! — хохотнул Краумун. — А я предупреждал.
— А-а-а... — потерял дар речи Николай.
— Местный вождь такой молодец! Он оказался знатоком старинных обычаев. Сейчас про совместимость крови мало кто вспомнит — это было так давно, что об этом успели позабыть. Да и позабыли не зря — бывало, что такая традиция кончалась смертью для тех, кто ей следовал. Ты понимаешь, что рисковал так же, как и я?
— Вы переливали друг другу кровь?
— Ты слышишь, что я говорю? Кровь не обязательно было переливать, а достаточно было смешать в чаше. Потому что она — та субстанция, которая обладает биологической памятью и способна передавать информацию от части к целому, правда только очень непродолжительное время и на короткое расстояние. Неважно, где произошло смешение крови, а важно то, что те, кто это сделал, находились в это время близко и, самое главное, испытывали искреннюю симпатию друг к другу. Только тогда они могли породниться в каком-то смысле, и передать друг другу что-то из своих качеств.
— Интересно, что же мог передать я? — пробормотал Николай.
— Может быть и ничего, — пожала плечами девушка, — Но от меня ты точно что-то мог получить.