От пустого чая и психоанализа Николая отвлек голос проходящего мимо ротного:
— Ничего, посмотрим, как ты чавкать будешь через недельку, — Жижа усмехнулся и поправился. — Достаточно и пары-тройки дней, чтобы ты жрал эти помои, как и все остальные.
«Через пару дней меня здесь не будет», — подумал Николай, как об уже решенном деле. Откуда у него была в этом уверенность? Он не знал. Была и все тут. Наверное, что-то вроде этого и прочел Жижа в его взгляде.
— Всем встать! В казарму бего-о-ом марш! — заорал он, не дав никому как следует дожевать даже такую негодную стрепню.
В казарме к Николаю подошел сержант и троица, что сидела с краю его стола.
— Слышь, салага, — начали они разговор. — Ты, наверное, особенным себя считаешь?
— Гляди-ка, они разговаривают, — изобразил удивление Николай.
— Не понял... — набычился самый здоровый. — А чего нам не разговаривать, у нас что, рот заклеен?
— Слипся от сладкого.
Боль в руке от резкого удара скрутила Николая, бросив на пол. Его вяло попинали берцами, а в конце посоветовали не злить Жижу.
— Кому от этого хорошо будет? Ты, может быть, радость и испытаешь, что доставил ему неприятность, а отыграется он на целой роте. Понятно?
Николай молча кивнул головой.
— Тогда швабру в руки и чтоб полы к утру блестели. Можешь не спать.
«Как они тут друг другу горло не перегрызли, — Николай, пошатываясь, поднялся и встал, привалившись к стене. — Не удивлюсь, если здесь происходят перестрелки, как только попадает в руки оружие». Николай погладил плечо, вспомнив о том, как помогала ему эта процедура. В этот раз эффект был гораздо быстрей и значительней — боль постепенно стихла, а потом и вовсе сошла на нет. Он недоверчиво согнул и разогнул руку, стараясь делать движения плавно. Болезненные ощущения еще остались, но уже далекие и не такие острые, как раньше.
Столь неожиданный эффект заставил задуматься. В подтверждение догадки Николай расстегнул куртку, чтобы добраться до плеча и посмотрел на рану. Краснота исчезла почти полностью, а края раны стянулись, образовав небольшой рубец. Было ли это заслугой того двойного укола, что сделала фельдшер? При воспоминании о ней по лицу Николая пробежала судорога.
— Что, больно? — перед ним стоял белобрысый солдат с двумя швабрами в руках. — Чем это тебя так, осколком? А меня вот, — он прислони инструмент к стенке и задрал куртку. По животу от бедра и до ребер тянулся длинный неровный шрам. — Импы, — коротко пояснил он. — Меня Вано зовут, вот твоя швабра, будем вместе полы драить.
— Ты не грузин, случайно?
— Почему грузин? А-а-а, из-за имени подумал? Мы обычно общаемся по прозвищам — это как новые имена, которые мы получаем в новой жизни. Новая жизнь — новые имена, понял? Только ротного Жижей не называй, он страсть как этого не любит.
Вано оказался общительным малым. В части он был старожилом, в ней он пережил все три волны, о которых упоминал Дрон, чем удивил Николая.
— Пережили все, кто не покидал часть. Юпитер мы сожгли, как только получили информацию о его измене, а с ним лишились и командной связи. Офицеров у нас было немного, и они решили тихо пересидеть время, пока идет заваруха.
— Разве это правильно? Армия, она же того... защищать должна.
— А кто судить будет? Тот, кто выживет, верно? Ну, так вот, мы — это они, эти самые выжившие и есть.
— Несправедливо. К гражданскому обществу, простым людям несправедливо.
— Ха, насмешил! Где ты ее в жизни видел, справедливость? Кстати, хорошо, что напомнил про нее — хватай швабру и вперед, за работу, иначе мы и до утра не управимся, а поспать хотелось бы. Слабых здесь не любят, запомни это.
Место, в котором довелось очутиться Николаю, и так-то ему не нравилось, а после разговора с Вано стало нравиться еще меньше, и он подумал, что решение бежать отсюда было верным. Только нужно быть осторожным, чтобы никто ничего не заподозрил и внимательным, чтобы понять, в какую сторону нужно действовать. А еще нужно накопить силы, поэтому насчет поспать, Вано, пожалуй, был прав. Казарма погрузилась в сон, а работа еще толком и не начиналась. К счастью, парень оказался толковым и шустрым. Николаю показалось, что, если бы он не путался у него под ногами, то тот справился бы раза в два быстрее.