— Нет их, — устало бросил Николай.
— Сам вижу, что нет, — набычился ефрейтор. — Вот я и спрашиваю где они!
— Где-где... На том свете, вот где! Тебе подарок прислали, — Николай сунул ему в руки автомат. — А чего все шепотом разговаривают? У нас все, как в пословице — не понос, так золотуха, то есть ангина?
— Какая ангина? — поморщился ефрейтор. — Вон, — кивнул он на дверь ротной канцелярии, — Гром гремит, Жижа дрожит. Чего это ты мне сунул?
— Это выданное нам стрелковое вооружение. Не говори потом, что потеряли. А кто такой Гром? — Николай вспомнил упоминание этого имени в санчасти.
— Майор Громов, командир части. Знать надо начальство! Если не в лицо, то хотя бы на слух.
Николай подошел ближе к двери и прислушался.
— Как уехал на боевое задание!? — доносился громкий голос из канцелярии. — Да ты сам у меня уедешь на боевое задание! За огурцами! Знаешь, что я с ними сделаю?
— Так не было людей, — оправдывался голос, по которому Николай опознал Жижу. — Повара накормили какой-то гадостью...
— Ничего, не умерли бы в дороге.
У Николая появилось неприятное предчувствие, ему показалось, что разговор шел лично о нем. Покосившись на стоящего рядом дневального, он через силу пошутил:
— По какому поводу гроза?
— Похоже, по поводу этой долбаной поездки. Иди, докладывай, что прибыл, иначе Жижа совсем растечется.
Николай нерешительно взялся за ручку и оглянулся на ефрейтора:
— Может все-таки подождать чуток?
— Какой ждать! — возмутился тот. — Чем сильнее нагибают Жижу, тем больше он нагнет потом роту. Тебе этого хочется?
«Стучать в дверь или нет?» — Николай так и не знал точного ответа на этот вопрос, поэтому поступил нейтрально: постучал, но ждать приглашения не стал.
— Прибыл... — произнес он неуверенно, разглядев красное, как свекла, лицо ротного.
— Это что за пень? — невысокий худощавый мужчина с ухоженными черными усами резко повернулся на голос.
«Так вот ты какой, великий и ужасный», — подумал Николай, всматриваясь в его погоны. На них тускло отсвечивали две большие звездочки.
Николай подумал, что вопрос вряд ли обращен к нему, поскольку речь велась в третьем лице. Ротный туго соображал после налетевшего на него словесного шквала. Повисла пауза.
— Я к тебе обращаюсь, рядовой! — рявкнул майор.
— Это не пень, это лейтенант... — Николай чуть не сказал «Жижа», но в тот же момент понял, что его настоящую фамилию забыл напрочь. — Командир роты! — вышел он из положения.
— Так это тот самый... — с запозданием выдавил из себя Жижа.
— Через пять минут оба ко мне! — майор так стремительно ринулся на выход, что Николай едва успел отпрыгнуть в сторону.
На выходе он зацепился взглядом за автомат в руках ефрейтора.
— А тут что такое? — зловеще произнес Гром, выдернув у него из руки железо.
— Это... Это все он! — Битюк показал пальцем на Николая.
— Это все, что осталось от любителей халявы, — пояснил тот.
— Не понял?
— Что тут непонятного? Четыре трупа при выполнении боевого задания по сбору огурцов, включая сержанта Амира. Двое выживших — я и водитель. Водитель в санчасти с травмой ноги. Машина цела, оставлена возле санчасти. Оружие перед вами. Вроде все. Ах, да. Огурцов так и не собрали. Вот теперь точно все.
Майор повертел в руках то, что раньше было автоматом и кинул Жиже.
— На, застрелись. Все равно ничего нормально делать не умеешь.
— Но... — растерялся лейтенант.
— Но через пять минут у меня с докладом. И клоуна этого прихвати, везунчик который. Ишь ты, выжил он!