Отец Кана постарался максимально вложиться в учителей и развитие сына и наследника, ведь заработать это только половина дела, нужно ещё иметь силу отстоять, сохранить за собой заработанное. Поэтому с пяти лет мальчик уже занимался рукопашными единоборствами, учился владеть разнообразным холодным оружием, оперировать силой. Результаты не заставили себя долго ждать, да и что тут было удивительного: сильный отец шестидесятого уровня, талантливая одарённая мать, поэтому к десяти годам на бронзовом жетоне Кана красовалась цифра тридцать, что было впечатляющим результатом.
В десять лет у состоятельных людей было принято отдавать детей в школы, чтобы они начинали потихоньку учиться взаимодействовать с другими детьми, развивали навыки общения, правильного поведения, и вот тут выяснилось, что Кан дурачок. Нет, всякие математики, геометрии, маготехники, алхимии и литературы ему давались очень даже легко, ещё во время домашнего обучения все учителя это подтверждали, однако главную науку, которую отец каждый день вдалбливал сыну в голову, он так и не усвоил: нужно лгать, врать, недоговаривать, увиливать и при этом ни в коем случае не верить людям на слово. Даже документу, скреплённому жетонами, нельзя доверять на сто процентов.
Кан же, получивший на карманные расходы две серебрушки, на которые где-то в захолустье или на границах диких земель бедняки могли жить несколько месяцев, после первого же школьного дня вернулся с пустыми карманами, да ещё попросил золотой, потому что однокласснику нужно было помочь вылечить маму. Иоганн ещё раз объяснил сыну, что его обманули, нельзя верить словам, да даже если бы она и болела, с чего это он должен помогать однокласснику, какая в этом выгода. Нужно не верить другим и следить только за своей выгодой. Поэтому было поставлено сыну условие: больше никаких карманных денег пока не вернёт эти две серебрушки. Законы о том, что можно делать, кого и как бить или убивать, тоже вдалбливались с детства. Так две серебрушки вполне были поводом вызвать одноклассника на дуэль и убить его, только вот до совершеннолетия можно было не принимать даже обоснованные вызовы.
Естественно, Кан деньги не вернул, он даже ударил вруна и сказал вернуть деньги, но тот расплакался и ему стало стыдно бить слабака и плаксу. А ещё через несколько недель вернулся домой со школы без портфеля. На вопрос, где делась сумка, рассказал отвратительнейшую историю о том, как два его одноклассника подрались и победивший забрал портфель побеждённого себе, а проигравший начал так сильно плакать, говорил, что родители его убьют, поэтому Кан и отдал ему свой, ему стало очень жалко того мальчика. Разговоры и мамы, и папы на тему вранья и выгоды, казалось, вообще проходили мимо ушей Кана.
Похожие случаи повторялись регулярно. Ему не давали вообще никаких денег, стали покупать одежду и вещи попроще, единственное, не забрасывали и не экономили на силовом развитии. Семье нужна сила, а главным наследником можно и другого ребёнка сделать. Когда Кану исполнилось двенадцать, родилась Джиса. Родители уже с самого рождения планировали как будут воспитывать и чему будут учить дочь, только вот их планам не суждено было сбыться.
Ещё через два года Иоганн, захватив с собой Джию и маленькую Джису, уехал в другой город на какую-то важную деловую встречу с представителями корпорации Вангард, только назад они уже не вернулись. Двоюродный брат Иоганна, ставший временным попечителем четырнадцатилетнего Кана и управляющим имуществом, рассказал мальчику о том, что его родителей и сестру убили по дороге назад.
Родители, а также и попечители, могли делать практически всё что угодно со своими детьми и подопечными. Нет, речь не идёт о надругательстве, нанесении тяжких телесных повреждений или убийстве, но вот не обучать, а сразу же отправлять на работу – вполне себе, или сдавать в найм. Что и было сразу же проделано с Каном, под предлогом того, что всё равно в школе ничему толковому не учат, поэтому иди-ка, дружок, работать. И вроде бы определили его на неплохое место, в ученики самому Иоахиму Крюгеру, известному алхимику восьмого ряда золотой лиги да ещё и пятьдесят второго уровня, проживающему и работающему у них в городе, только ходило о нём достаточно много плохих слухов. Со своих подмастерьев он выжимал все соки, эксплуатировал по полной, ставил на самые вредные участки работ, и, зачастую, к совершеннолетию ученики, хоть и получали звания младших мастеров алхимии, но уже были мало на что способными калеками с подорванным здоровьем.