– Стоять!
В перекошенном дверном проеме возникли фигуры двух охранников, один уже прицеливался, другой держал в руках камеру. Камера вспыхнула как раз в то мгновение, когда Кенди бросил в него лампой. Охранник выстрелил. Лампа ударила его по руке. Энергетический разряд просвистел в воздухе и прожег дырку в стене. Комнату наполнил запах горелого аэрогеля. Седжал не двигался. Охранник с камерой резким движением выбросил вперед руку и ударил своего напарника в челюсть. Тот замычал от неожиданности и свалился. Женщина опять закричала.
Все еще действуя на автопилоте, Кенди изо всей силы толкнул окно. Грубый пластик треснул. Еще один удар – и окно поддалось. Седжал вихрем вылетел из комнаты. Кенди последовал за ним. Если дамочка пожелала подчиниться правосудию, это ее дело. Кенди снял с себя ответственность за ее участь.
Переулок позади гостиницы был узким и вонючим. Когда вдвоем с Седжалом они вскочили на ноги и бросились бежать, что было сил, Кенди успел подумать, что, наверное, в Единстве все переулки одинаковые. Выбравшись из переулка, они стали пробираться сквозь обычную толчею на рынке. Пройдя с десяток метров, Кенди схватил Седжала за рубашку.
– Не спеши, – тихо сказал он.
Седжал повиновался, и толпа с готовностью подхватила их и понесла вперед. Не слишком спеша и не оглядываясь, Кенди шагал по улице, таща за собой Седжала. Убедившись, что за ними не следят, он втолкнул Седжала в ресторанчик и усадил в кабинке.
– Эй! – возмутился тот. – Да какого черта ты вообще думаешь…
– Я думаю, – проревел Кенди, – что я спас твою задницу. Дважды. И я думаю, что ты поэтому вполне можешь уделить мне немного твоего драгоценного времени. Или предпочитаешь пожаловаться охраннику?
Седжал воздержался от высказываний.
– Вот так-то.
Кенди откинулся на спинку стула. Он скрестил руки на груди, стараясь унять бухающее сердце и скрыть дрожь. Все, что он сделал, он сделал, подчиняясь импульсу и инстинкту, и возможные последствия, к которым его действия могли привести, он начал осознавать только сейчас. Если бы его схватили, его бы снова бросили в тюрьму Единства. В мозгу мелькнула яркая картина – извивающаяся фигура и сдавленный крик. Усилием воли он отбросил от себя этот образ.
– Что тебе нужно? – спросил Седжал с опаской.
– Одно пиво, – пробормотал Кенди и шлепнул по ползущей строчке меню. Он заказал первый же алкогольный напиток, который попался ему под палец, а для Седжала – подслащенный сок из водорослей. – Слушай, Седжал.
– Откуда ты знаешь мое имя?
– Мы разговаривали с твоей матерью.
– От моей матери держись подальше, – прошипел Седжал, склонившись к нему через стол. – Хоть пальцем ее тронь, и я отрежу тебе…
– Эй, не кипятись, я на твоей стороне, – перебил его Кенди. – Слушай, давай оставим этот тон крутого парня – грозы всех окрестностей. Если понадобится, я скажу, что ты приставил мне нож к яйцам. Договорились?
Седжал недовольно откинулся на сиденье.
– Я просто хочу поговорить, – продолжал Кенди, – задать пару вопросов.
– О чем? – встревожено спросил Седжал.
– Ты проник в сознание тех двоих в переулке? И к охраннику в отеле?
Седжал опустил голубые глаза. Он молчал.
Кенди вздохнул. Парнишка ему не доверяет, и, конечно же, на то есть свои причины. Кенди огляделся. Их кабинка обеспечивала некое подобие изолированности и укрытости от посторонних глаз. В пределах слышимости других посетителей не было.
– Слушай, – сказал Кенди. – Я не из охраны Единства, я не шпион и не работорговец. Меня зовут Кенди Уивер. Я из Братства Детей Ирфан.
– Кто это – Ирфан? – спросил Седжал.
– Такой монашеский орден, – Кенди смотрел Седжалу прямо в глаза, стараясь, чтобы его слова и весь вид внушали мысль о честности и доверии. – Мы занимаемся поисками Немых, а потом обучаем их.
На лице Седжала появилось странное выражение.
– Но я не Немой. Мне делали анализы, когда я родился.
– Седжал, только Немые обладают способностью проникать в сознание другого человека, как… ну, то есть, не так, как ты это делаешь, но очень похоже.
– Я – не Немой, – упрямо повторил Седжал.
– А скажи мне, – Кенди наклонился вперед, – с тобой так бывает, что до тебя доносятся голоса, которые тебе что-то нашептывают? Но ты не слышишь, что именно?
Глаза у Седжала широко распахнулись.
– Как ты об этом узнал?
– А ночью бывает с тобой такое, что ты спишь, тебе снится сон, но он такой реальный, что ты просыпаешься, и тебе кажется, что этот сон продолжается?
– Да, – еле слышно прошептал Седжал.
– Ты – Немой.
Седжал закусил губу. Он больше не был похож на высокомерного уличного юнца, точно знающего, что почем. Перед Кенди сидел перепуганный парнишка лет двенадцати.
– Когда я родился, мне делали все анализы по требованию Единства. Если бы я был Немым, я бы уже попал в рабство.
Кенди протянул ему руку через стол.
– Дотронься, – сказал он.
Недоумевая еще больше, Седжал взял Кенди за руку. Кенди почувствовал сильнейший толчок, который, прокатившись по всей длине руки, эхом отозвался в позвоночнике. Открыв от изумления рот, Седжал отдернул руку. Кенди сидел, как громом пораженный. К их кабинке подъехал поднос и поставил на стол заказанные напитки. Ни один из двоих не обратил на это внимания.
– Что, черт возьми, это было? – хриплым голосом спросил Седжал.
Кенди покачал головой. У него было такое чувство, как будто каждый его позвонок на одно короткое мгновение утратил твердость и потерял свои привычные границы, расплавился. Столь сильного толчка он никогда не испытывал.
– Что же это было? – не отступал Седжал. Кенди кашлянул.
– Это рука Немого, – ответил он. – Прикасаясь к коже другого Немого, уже достигшего возраста для путешествий в Мечту, всегда испытываешь такой толчок.
– Каждый раз? – спросил Седжал, широко раскрыв глаза.
– При первом соприкосновении, – уточнил Кенди. – Коснувшись Немого один раз, ты потом с легкостью сможешь его найти, оказавшись в Мечте.
Седжал смотрел на него широко раскрытыми глазами.
– Это и есть Немота? И голоса?
– Это, и еще другое, – сказал Кенди.
Седжал быстро заморгал. Он не говорил ни слова. Через секунду Кенди понял, что мальчишка старается сдержать слезы. Сердце Кенди переполняли жалость и сочувствие. Бедняга. У него наверняка было нелегкое детство, сейчас он занимается проституцией, а тут еще Кенди перепугал его до смерти.
– Эй, все в порядке, – стал он успокаивать Седжала. – Немота – это дар. Мы можем научить тебя…
– Не в этом дело, – проговорил Седжал запинающимся голосом. – У меня просто гора с плеч свалилась. Боже, как хорошо!
Кенди заморгал.
– Какая гора? О чем ты?
– Около полугода назад, – начал Седжал, быстрым движением вытерев глаза, – мне начали слышаться какие-то голоса, они что-то шептали прямо мне в уши. Бывали дни, когда этот шепот становился таким громким, что даже заглушал мои мысли. И я не мог никому рассказать, меня бы приняли за сумасшедшего. Я и сам думал, что я сумасшедший. А тут появляешься ты и говоришь, что я нормальный.
– Ты не сумасшедший, – сказал Кенди, кивнув головой для убедительности. – Ты – Немой.
– Но если я – Немой, – произнес Седжал четко, как будто пробуя эти два слова на вкус, – почему же это не проявилось при генном сканировании, которое проводило Единство?
– Этого я не знаю, – покачал головой Кенди. – Может, произошла какая-нибудь ошибка?
– Может быть, – с сомнением откликнулся Седжал. – И что теперь делать?
– Теперь мы…
«Кенди, – прозвучал у него в ухе голос Бена, – Кенди, ты меня слышишь?»
Кенди махнул Седжалу рукой.
– Да, слышу, – проговорил он приглушенным голосом. – Что случилось?
«Тревога, — ответил Бен. – Вас с Седжалом разыскивает охрана Единства».