– Что вам с той Абиссинии? – в который раз вопрошал Император.
– А вам?
– Для меня это вопрос чести. Маленький островок древнего православия, который устоял в океане магометан. А вам он что даст? Они же нищие. Да и сырьем для итальянской промышленности не разжиться. Пустыня.
– Но уступить ее – урон чести уже для меня!
– А разве идет речь об уступке? – удивился наш герой. – Есть Уччальский договор. Совершенно очевидно, что он составлен достаточно некомпетентным человеком, который подставил своей дуростью Ваше Величество. Вы же не хуже меня знаете, что Менелик подписывал один договор, а ваш премьер-министр – другой. То есть формально договор не имеет юридической силы. И виновен в этом балбес Пьетро Антонелли. И очень большой вопрос – сделал ли он это в силу собственного скудоумия или пытался целенаправленно вас и всю Италию выставить дураками.
– И что это меняет? – раздраженно буркнул Умберто.
– Все, мой друг. Все! – улыбнулся Николай Александрович. – Я предлагаю Пьетро отдать под суд. А вам войти в организованный Россией оборонительный союз.
– Зачем это делать Италии?
– Мой друг. Вам была нужна Абиссиния для свободной и выгодной торговли? Пожалуйста. Не проблема. Вы еще не знаете, но через три дня состоится подписание договора о создании экономического союза между Россией, Гавайями, Сиамом, Персией и Абиссинией. Он будет стоять на четырех столпах: свободе движения товаров, лиц, услуг и капиталов без всяких таможенных ограничений. Само собой, в этот экономический союз можно войти только после заключения оборонительного пакта.
– Мне нужно подумать, – после долгой паузы ответил Умберто.
– Тройственный союз и его протоколы ни для кого не секрет, – с улыбкой добавил Николай. – Я знаю, что вы не можете входить в союзы, направленные против Германии или Австро-Венгрии. Однако я вам это и не предлагаю. Ведь речь идет о гарантии безопасности небольших туземных государств, в которых итальянцы смогут торговать без всяких таможенных пошлин. Разве это уступка? Вы хотели Абиссинию? А получаете еще и Персию с Сиамом да Гавайями. Неплохо?
– Мы получаем. Не я.
– Промышленность Италии и России пока еще слишком слаба. Нам не проглотить столь значительный кусок поодиночке. Уверен, что сообща это сделать будет намного легче. А там, может быть, и другое блюдо подадут. Более интересное. На восточных берегах Адриатики. В конце концов, в Европе у нас намного больше интересов, чем противоречий.
Умберто задумчиво посмотрел на Николая, хмыкнул и потянулся к сигаре. В конце концов, этот союз был действительно выходом из намечавшегося кризиса. Конечно, Умберто пока еще связывала по рукам и ногам «буква» Тройственного союза. Но наш герой еще в ходе дипломатической переписки смог донести до итальянца ту идею, что Бисмарк его попросту надурил. И Италии конфликтовать с Францией нет никакого смысла. Более того, это выгодно только Германии и Австро-Венгрии. Да, кое-какие спорные территории между Францией и Италией существуют. Но их немного, и в конечном счете это можно урегулировать дипломатически.
А вот то, как Австро-Венгрия ущемила Италию, терпеть никак не можно. Не сейчас. Потом. Когда и Россия, и Италия, и Франция будут готовы к серьезной войне «за место под солнцем». Николай Александрович без всякого стеснения отдавал Умберто едва ли не треть современной Италии, бесхитростно отрезая ее от Австро-Венгрии. И это была не пустынная Абиссиния. Это были плодородные и благодатные земли, некогда входившие в Римские провинции – Далмация, Паннония и Норик… по Дунай. Жирно, вкусно, обильно? Умберто пока еще никто таких предложений не делал, да еще и с готовностью зафиксировать их на бумаге. Но пока рано. Пока Италия была связана условностями Тройственного союза, который прямо запрещал его участникам вступать в какие-либо коалиции, направленные против Германии или Австро-Венгрии.
Французский президент прибыл тоже не просто так. А с предложением оборонительного союза. Только не того, какой желал Император, а в сильно урезанном формате. По сути, он был локализован только против Германии и действовал только в Европе.
Почему так? Потому что Буланже спешил. Он опасался, что в сложившейся в Париже нестабильной обстановке ему и этот формат не дадут подписать и ратифицировать. В этом деле главное – зацепиться хоть за что-то. А дальше можно и подписать дополнительные протоколы, расширяющие действие союза.