– Постой. Я совсем забыл о подарке.
Луций в растерянности посмотрел на Марка, затем на друзей.
– Сейчас. Асмодей! – не отводя взгляда от ребят, позвал слугу Марк. Толстяк, словно невесомый, выскочил из дома, держа в руках что-то небольшое и бережно прижимая это к себе. Подбежав к Луцию, он протянул ему небольшой шерстяной комочек:
– Вот, возьми его. Хорошая собака из него вырастет. Да и друг будет верный, – щурясь и улыбаясь, произнес Асмодей.
– Бери, бери. Щенок и впрямь хороший, плохого бы я не стал дарить. Вырастишь из него преданного пса. Он и дом охранять сможет, и стадо пасти – да много еще чего. Ты, я вижу, парень смышленый. Так что вот тебе, заботься. Прежде чем людьми командовать, попробуй сначала собаку воспитать, – усмехнулся Марк.
Луций взял щенка и поднес его поближе к лицу, тот взвизгнул и облизал ему нос, затем завилял хвостом и заерзал в руках.
– Тише, тише! Какой шустрый, – улыбаясь, сказал он.
– Ну, вот и познакомились.
– А как его зовут? – разглядывая пушистого непоседу, спросил юноша.
– Теперь это твоя собака, назови ее, как сам захочешь.
– Рем, я назову его Рем. По-моему, это достойное имя!
– Это отличное имя, Луций! Заботься о нем, теперь он твой. И только от тебя зависит, станет ли он умным и смелым или глупым и бездарным.
– Спасибо, Марк. Спасибо за все. От всех нас искреннее тебе спасибо!
– Да брось ты, я многим обязан твоему отцу: он спас не только своих друзей, но и моего родственника – дядюшку Дементия, который воспитывал меня с юных лет. И я не могу после всего того, что Корнелий сделал для моей семьи, бросить вас в беде. Я бы помог и раньше, однако так уж сложились обстоятельства, что я смог это сделать только теперь. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда. А сейчас ступайте, вскоре мы будем видеться чаще.
Парни покинули имение Марка и поспешно направились домой. По дороге они рассматривали живой подарок, который преподнес Марк Луцию. Тот гордо нес щенка, посадив его за пазуху тоги. Ромул, Мартин и Понтий по очереди тискали пушистое создание.
– Когда он подрастет, я научу его разным командам, – мечтательно говорил Луций. Он будет мне верным другом, станет охранять дом и играть со мной. И с вами, конечно. Будем его вместе дрессировать. Поможете?
– Конечно! А то! – радостно, в один голос ответили ему друзья.
– Представляете, вот мы вырастем, поступим служить в легион при Германике, как обещал нам Марк… – забежав вперед всех, начал говорить Понтий, захлебываясь переполнявшими его эмоциями.
– Ага! Только сначала нужно, чтобы нас Сципион обучил, а то нам германцы враз зады надерут. Из нас сейчас воины как из Леонида император, – рассмеявшись, перебил его Луций.
– Но нас обучат, и мы станем свирепыми воинами, а наш характер закалится в боях и сражениях! Нашим победам не будет числа! Представляете?! – никак не мог угомониться Понтий.
– Ну-у-у? – с задумчивым удивлением протянул Ромул, начиная в мыслях красочно представлять себе то, о чем говорил его друг.
– И вот, спустя десять, а может, двадцать лет, мы возвращаемся в Рим! Нас ждет триумф. Старый император Тиберий лично приветствует нас, все ликуют. Мы в блестящих доспехах и дорогих одеждах въезжаем в город на позолоченных колесницах. За нами идет парадным маршем наш непобедимый легион. Луций из нас самый смелый, он будет нашим генералом, а мы, его советники и ближайшие офицеры, последуем чуть позади него, – Луций смущенно покраснел, но не остановил рассказ друга. Все завороженно слушали его, а Понтий, активно жестикулируя, продолжал фантазировать:
– И вот среди толпы стоят наши отцы и думают, кто же эти великие воины, которые добыли новые земли для нашей страны и привели тысячи рабов. Они не узнают нас. А мы останавливаем наши колесницы и подходим к ним. Старики в растерянности смотрят на нас, а когда понимают, кто перед ними, то кидаются в наши объятия.
– А дальше что? Дальше-то что? – не выдержал Ромул.
– Дальше нас чествует в своем дворце император, он одаривает нас всякими драгоценностями, землями и рабами.
– Надо только про Марка не забыть и тоже ему преподнести много даров, ведь без него мы бы ничего не получили, – на полном серьезе, уже вжившись во всю эту историю, проговорил Луций.
– Конечно, конечно! Он будет, наверное, уже совсем старый, и когда мы появимся у него на пороге, он сослепу примет нас за бродячих торговцев, которые приходят к нему.