– Леонид не раб, ты дал ему вольную. А был бы рабом, значит, не был бы человеком! А что касается Марка, так у него хотя бы есть свое мнение в отличие от тебя! А еще власть, слава и богатство! Он не унижается, как ты, перед другими! И он хотя бы занимается нами, он дал нам все то, о чем мы и мечтать не могли, и научил нас сражаться. А что сделал ты, когда над нами издевались в школе?! Только трясся за свою шкуру, боялся этого сдохшего Силана! Почему ты не научил меня драться?! Ты же прежде был храбрым и умелым воином! Да потому, что тебе было плевать на меня: ты погряз в своих переживаниях и попросту забыл о нас! Тоже мне воин…
– Пошел вон! – отложив ложку в сторону и подняв, наконец, глаза на сына, холодно и четко произнес Корнелий. Сидящие за столом Маркус и Леонид затихли, перестав жевать, а младший сын даже вжал голову и немного спустился под стол, будто стараясь спрятаться: голос отца был настолько жестким, что он не на шутку испугался.
– Пошел вон! – повторил Корнелий и на этот раз даже привстал, опираясь руками на столешницу.
Луций отбросил ложку в сторону, выскочил из-за стола и быстро ушел к себе в комнату, прокричав напоследок:
– Ты просто завидуешь ему, вот и все!
На кухне повисла гробовая тишина, только и было слышно, как жужжат назойливые мухи. Корнелий закрыл глаза и обхватил голову руками. Посидев так немного, он встал из-за стола и вышел на улицу, за ним тут же последовал Леонид.
– Он взрослеет. Вспомни себя: ты тоже был горяч и вспыльчив. И ты ведь сам ходил в его возрасте на представления и на ипподром. Он видит, как живет Марк, и старается походить на него. Разве ты в свое время не старался походить на Ахиллеса? Все, будучи детьми, ищут пример для подражания, но почему-то редко находят его в родителях.
– Но я всегда уважал людей! Да и Марк не ровня Ахиллесу! Он совсем задурил парню голову: рассказывает ему сказки о какой-то власти, а тот ему и верит. Посмотри, как он изменился за эти два года. Все разговоры в нашем доме в последнее время только о Марке. Марк сделал то, сказал это, посоветовал так! А между тем мы пашем, как проклятые, а он лишь развлекается! Слышал, что сказал Луций?! Я плохой отец, раз не обучил его драться! Да если бы я мог, никогда бы не отдал его в армию. Только проблема в том, что для всего остального мы рожами не вышли! Ох уж этот Марк! Говорил я Ливерию и Кристиану, что этот скользкий тип еще себя покажет! Вот она, его помощь – уже боком нам выходит!
– Да что ты так на него взъелся? Ты ведь сам прекрасно знаешь, что без него мы бы пошли по миру. Ты злишься из-за того, что не смог дать сыну всего того, что дал ему Марк, признай это. Признай и то, что это он вытащил нас из нищеты, сведя с Александром, который каждый год забирает весь урожай по отличной цене.
– Это я понимаю, Леонид. Я злюсь из-за того, что не знаю, с чего вдруг вся эта милость. Неужели он так уж был обязан своему родственнику? Что тот мог такого сделать для этого богача?! Дементий был обычным центурионом. Честно говоря, я вообще не понимаю, откуда у него мог взяться такой могущественный родственник. А когда я чего-то не понимаю, я злюсь. Как-то уж больно все смутно в этой истории, но, тем не менее, все в нее верят, и я в том числе. Непонятно все это мне, непонятно. Да, я отдаю себе отчет в том, что, если бы не он, мы бы сейчас последний боб без соли ели! Но ты сам видишь, как он промыл мозги парням! Я видел его только один раз, и больше так и не смог с ним встретиться: то он в сенате, то на рынке, то в амфитеатре. А приходишь туда, так говорят, что только что ушел! И не придерешься – не к чему! Зато для парней он всегда время находит. Я давно уже с ним поговорить хочу, но не как тогда, по пьяни, а по-мужски, с глазу на глаз! Расспросить, что да как…
– Вот это правильно. А на Луция не обижайся. Молод он, горяч, – похлопывая по плечу Корнелия, ответил Леонид.
– Не обижаться? А как на него не обижаться? Надо же, как говорить стал с тех пор, как с этим начал общаться… А я… Да я же душу за него! А он? Эх! – махнул рукой Корнелий.
Смеясь и о чем-то громко споря, к дому подошли Понтий и Ромул. Луций, увидев друзей, быстро сбежал по лестнице и, выскочив на улицу, устремился к ним.
– Привет, парни! А где Мартин?
– К материной юбке прилип, никак не отклеится! Она его оставила с младшими сидеть, а сама по делам ушла. В общем, не будет его, без него пойдем.
– Да ладно тебе, Понтий. Она из последних сил выбивается, всех их на себе тащит. Что же теперь, если помочь ей некому, кроме него? А ты бы что сделал на его месте? – с какой-то неюношеской серьезностью проговорил Ромул.
– Слава богам, я не на его месте, – рассмеялся Понтий. – Что же, пускай дома сидит, а мы посмотрим, как сражаются гладиаторы. Вот это, наверное, зрелище! Говорят, там еще и травля животными будет! Так что пойдемте быстрее, я не хочу пропустить начало! Я слышал, как отец разговаривал с одним своим приятелем, и тот рассказывал ему о каком-то гладиаторе, который силен не по-человечески, может сражаться против нескольких противников одновременно, а в прошлые игры голыми руками задушил тигра. Вот было бы здорово его увидеть!