Тихон, внимательно следящий за окрестностями, одобрительно кивнул головой.
— Остаётесь в машине, — приказал я, выбираясь на улицу. — В бой без крайней необходимости не вступать, ваша задача — максимум показать Шурку издалека. При серьёзной угрозе — уезжайте.
Шурка фыркнула, но промолчала — поняла, что сейчас со мной спорить бесполезно.
— Ваше Сиятельство, — окликнул меня Тихон, — если что, мы прикроем.
— Знаю, — кивнул я, не оглядываясь. — Но лучше не лезьте. Это моё дело.
Я одёрнул толстовку, натянув капюшон на лицо. Улица была пустая, только ветер гонял мусор по асфальту. Где-то вдалеке лаяла собака, но здесь, у заброшки, царила тишина, как в могиле. Сам особняк выглядел, как съёмочная площадка малобюджетного хоррора. Трёхэтажный, без окон и дверей, крыша местами провалилась, а где-то и в стенах зияли бреши, обнажая внутренности. Мест, где можно расположить стрелка с оптикой — хоть отбавляй.
Чуйка орала, что впереди ждёт очень крутое дерьмо, и я сжал ружьё покрепче, сразу сняв его с предохранителя.
Да, впереди засада. Да, меня сейчас вполне могут взять на прицел. Но отступать, чтобы ждать очередного нападения? Чтобы ходить и оглядываться?
Тем не менее, до заброшки я дошёл спокойно, и никто не попытался меня подстрелить. Я остановился у покосившейся двери, прислушиваясь. Тишина, только ветер свистел в пустых окнах, да где-то капала вода. Но чуйка не давала расслабиться — она орала, что я на пороге ада.
Толкнув телекинезом дверь, я шагнул внутрь. Битое стекло хрустнуло под ногами.
Внутри оказалось пусто. Меня встретили только кучи мусора, битый кирпич да пыль, кружащаяся в лучах льющегося через дыры в перекрытиях солнечного света.
Но я здесь точно не один.
Он вышел из тени так спокойно, будто я пиццу привёз. Мужчина средних лет, моего роста, крепкий, в потёртом кожаном плаще, не скрывающем отменной выправки. Серые глаза смотрели холодно, проникая в душу, будто сканируя.
Я остановился, предупреждающе наведя на него ствол.
— Надо же, — заговорил он первым, — не ожидал, что вас окажется двое.
Двое? Так-то нас трое, он наверняка видел, сколько нас в машине. Кого он имеет в виду? Лерку должен был сопровождать только один наёмник?
— Девчонка ранена, пришлось вдвоём ехать, — закинул я пробный шар.
— Ранена? — он усмехнулся, будто это его забавляло. — Как неосторожно… Впрочем, если ты думал, что отдашь мне её, и я тебя отпущу, то ты ошибся. Гра-а-аф!
Вот как. Значит, маскировка не помогла. Я скинул ненужный капюшон, который только мешал, ограничивая боковое зрение.
— Я положил обе твои группы наёмников, — сказал я, глядя ему прямо в глаза. — Никого я тебе не отдам.
Он фыркнул, как будто я рассказал бородатый анекдот, и покачал головой.
— Мне не нужны никакие группы, мальчик, — ответил он с издёвкой. — Я и один с тобой справлюсь. А потом и до твоей девки доберусь.
— Не слишком ли ты самоуверен для ублюдка? — усмехнулся я.
— Знаешь, пожалуй, я не убью её сразу, — ухмыльнулся он. — Такие как она могут доставить массу удовольствия, если правильно надавить.
Гнев вспыхнул во мне и тут же погас. Именно этого он и добивается — раскачать меня на эмоции. Я вдохнул и выдохнул, одновременно прогоняя энергию по телу, разгоняя кровь, насыщая тело магией — и в то же время очищая разум. После сказанного бой неизбежен, и мне понадобится холодная голова.
Чуйка проорала что-то про бежать, не оглядываясь, и наконец заткнулась, поняв, что как раз этого я делать не собираюсь. Аж легче дышать стало!
— Допустим, ты убьёшь меня, — спросил я спокойно. — И что ты собираешься делать? Что дальше?
— Зачищу всех Каменских, — пожал он плечами, будто сказанное было само собой разумеющимся. — Потом займусь Громовыми. Выжгу это логово ренегатов.
Я замер. Такого я точно не ожидал. Но, значит, дядя Петя не при чём? А почему ренегатов? А-а-а-а, не сейчас!
Мой визави улыбнулся, — холодно, как змея, — и вытащил из-под плаща меч, небрежно отбросив в сторону простые деревянные ножны. Клинок сверкнул фиолетовым. Сталь с магической проводимостью, — сразу узнал я. Оружие не воина, а боевого мага.
А ведь чуйка предупреждала, орала раненой чайкой, что здесь меня ждёт полный абзац!
Но боевой маг?
Губы сами собой растянулись в улыбке.
Что ж! Это будет славная победа!
ㅤ
Я не жду, когда он нападёт. Выстрел! Он звучит так громко в тишине закрытого помещения, что с непривычки немного оглушает меня. Крупная дробь бьёт противника в грудь. Это сравнимо с ударом кувалдой, но он лишь отшатывается на шаг, стряхивая пыль, будто я швырнул в него подушку. Плащ полностью заблокировал дробь! Из чьей шкуры этот плащ сделан⁈