Ноги ходили ходуном, но я заставил себя подняться. Шурка, заметив моё состояние, бросилась ко мне, поддержала и помогла сесть на обломок стены.
— Снимай эту тряпку, — приказала она, заметив пятна крови на разорванной толстовке.
— Да ладно, царапины какие-то…
— Снимай, сказала! — она уже держала размотанные бинты наготове. — От заражения демонической кровью это не поможет, но хотя бы грязь не попадёт.
Усмехнувшись, я подчинился. Дожили, какая-то стрекоза мной командует!
Я стянул остатки толстовки, а следом и футболку, и Шурка присвистнула, увидев четыре глубокие борозды на груди.
— Вот это когти, — пробормотала она и тут же принялась рвать мою футболку, выбирая чистые участки. — Сейчас я…
Она промокнула раны и принялась их перевязывать, насколько это было возможно при нехватке материала.
Чуйка всё ещё покалывала затылок, но уже не орала, как перед боем. Опасность ушла — или затаилась. Я огляделся. Ладно выбитые окна, обрушенные балки, кучи мусора. Здесь и раньше был не музей. Но если сюда заявится полиция — а она заявится — нам конец.
Демон из Тайной канцелярии — это не просто проблема. Это катастрофа, которая могла похоронить нас всех, если не сыграть правильно.
— Тихон, — позвал я, — проверь периметр. Вдруг он не один был.
Я, конечно, сильно сомневался, что тут есть кто-то ещё. Если бы за Коршуновым следили, этот наблюдатель уже показал бы себя — напал, сбежал или хотя бы звонил кому-то. Да и чуйка засекла бы его. Но лишний раз проверить не мешало. Как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть.
Тихон, кивнув, отправился обходить здание, держа карабин наготове.
Я вытер кровь с рук о штаны, но она липла, и я поморщился, чувствуя, как рана на груди пульсировала в такт сердцу. Голова гудела, мысли путались, но я заставил себя сосредоточиться. Надо было действовать. И быстро.Сидеть и ныть было некогда.
Коршунов был агентом Тайной канцелярии, и это значило, что за ним кто-то стоял. Начальник, который подписывал приказы, ставил печати и, возможно, знал о его состоянии.
Одержимость. Вот что это было такое. Не такое уж редкое явление, к сожалению. Вот только одержимыми чаще становятся дети, душевнобольные, ослабленные люди. Каким образом здоровенный, в самом расцвете сил, мужчина подхватил эту заразу? Хотя… Если подумать, то для демоноборца и профессиональные риски выше! Всё же с демонами он встречался гораздо чаще! Может, ранен был, или даже при смерти — вот демон и получил шанс.
А уж как у одержимых меняется поведение — общеизвестно. В очень плохую сторону меняется.
Но силён Коршунов был, силён! Раз сумел противостоять одержимости, и даже контролировать её.
Вот только мы-то ему чем помешали???
Внезапная мысль обожгла. А если канцелярия сама за этим стояла? Да нет, конечно, бред. Если бы Тайная канцелярия хотела нас убрать, они не послали бы одного агента, не стали бы играть в игры с наёмниками, да и вообще играть. Зачем? Выписали официальную бумагу — явиться по повестке, вот обвинение. И мы бы сами пришли. Потому что от Тайной Канцелярии Его Императорского Величества никто в здравом уме не бегает. Бессмысленно.
Значит, Коршунов был одиночкой. Или всё же работал на кого-то ещё? Вопрос, конечно, в мотивах. Но тем не менее, нанять агента канцелярии, да ещё питерского — это как-то слишком.
Стараясь не мешать Шурке с перевязкой, я посмотрел в мёртвые красные глаза Коршунова. Значит, дело, скорее всего, в его одержимости. Как бы он её не прятал, а на поступки это влияло.
Перед боем он назвал нас с Громовыми ренегатами. Ренегаты — это предатели. Кого мы предали? Если Коршунов боролся со своей одержимостью, это наверняка как-то влияло на его способность рассуждать. Подозревал, что я тоже одержимый? Хм — что он там говорил про «всё ещё играешь в человечка»?
А может, он здесь из-за возросшей в наших краях активности демонических тварей? Один я отправил на переработку стаю волков и медведя в придачу. И это всего лишь за выходные, едва успев приехать. И что? Он решил, что мы тут демонов разводим? Ферму открыли? Это как раз объяснило бы, почему он нас ренегатами назвал…
И без того гудящая голова от всех этих размышлений и вовсе пошла кругом.
Нужен План. Свалить отсюда — вариант, конечно, соблазнительный. Схватить Шурку с Тихоном, прыгнуть в пикап и рвануть в деревню, а там затаиться. Но это не сработало бы. Канцелярия найдёт, это даже не вопрос времени. А бегство только сделает нас виноватыми. Нас закроют, не разбираясь, и даже слушать не станут. Значит, надо играть на опережение. Связаться с канцелярией. Не просто с местным отделением, а с тем, кто за самоуправство Коршунова непосредственную ответственность несёт. С его непосредственным начальником! Показать, что мы не виноваты, что это он был одержим демоном, а мы — могли стать жертвами. Может, даже выбить из него какие-то преференции… Но как выйти на этого начальника? В приёмную позвонить?