Она моргает своими большими серебряными глазами и осматривает нас одного за другим. Я тихо обвиваюсь вокруг ног девушки.
— Тень, они тебе нравяться?
Я не произношу ни слова, но девушка все-равно улыбается. Я прекрасно знаю: что бы я сейчас ни ответил — она все-равно их убьет.
Она не любит, когда кто-то нарушает ее покой, призирает тех, кто заходит на земли лайт, даже не догадываясь о истории этих мест.
Я тяжело вздыхаю и еле успеваю отпрыгнуть, как девушка разрывает одного из воинов на мелкие кусочки, всего лишь произнеся пару слов. Это был младший из воинов, довольно симпатичный, хотя… не мне судить. Она смеется и хлопает в ладоши. Я осматриваю шокированных мужчин. Моя хозяйка искусна в своем деле: века практики сказываются на ее мастерстве.
— Тень, можешь запрыгнуть на дерево? От твоей прекрасной кожи плохо отмывается кровь, и ты начинаешь вонять.
Ее смех становиться пугающим. Даже я вздрагиваю, хотя и не могу ничего ощущать.
Она хочет подразнить свою добычу, ей хочется с ними поиграть. Она знает, что я из теней и что у меня нет запаха, но она не упускает возможности поиздеваться над своими жертвами.
Я послушно залезаю на дерево. Как всегда, она мотается от одного к другому.
Разные способы убийства; она не повторяется. Одному разрывает гортань и тот последний раз хрипит, прежде чем захлебнуться своей же кровью.
Второму она ломает позвоночник — самая гуманная смерть в данной ситуации.
Третьему вырывает язык и смотрит прямо в глаза. Она произносит пару слов, и мужчина падает на мягкий мох. Нет, он не умер, так только кажется на первый взгляд. На самом деле он находится в предсмертном трансе, как во сне, там она его снова и снова пытает. А зачем же вырвала язык? — чтоб бедняга не мешал ей своими воплями. Ее раздражают всхлипы, раздражает то, что они кричат, не в силах принять смерть достойно, высоко подняв голову.
Девушка танцует, вертится в танце. Алая ею бы гордилась…
Остался последний, но девушка не торопится, она оставляет его напоследок.
Мужчина прижимается к упавшим деревьям и что-то шепчет. Молитвы? — возможно. Интересно, каким богам?
— Кто ты? — шепчет мужчина. В его глазах написан испуг. Он не заикается: самый смелый. Он не молит ее о пощаде. Может, этим он ее и подкупает.
— Виланна, — произносит она тихо: даже она не хочет тревожить лесных духов Нот. — Убирайся из моего леса и если хоть кто-то ко мне придёт — я не буду столь благосклонна.
Девушка оскаливает свои вымазанные в крови острые зубы и исчезает так же мимолетно и так же незаметно, как и появилась. Я спрыгиваю со своего временного убежища и одним движением тушу огонь. Теперь мужчина остается во тьме, один на один со своими демонами.
Глава 6
Дэвин быстро уходит, он будто растворяется во мраке улицы. Лэйлин чувствует странное опустошение и понимает, что хочет проветриться. Медленно встав, Лэйлин решает направиться в единственное место, где чувствует себя в безопасности.
Театр всегда был для Лэйлин местом эмоций и жизни. Большое здание, выполненное в готическом стиле, вдохновило многих деятелей искусства на свои творения. Массивные колонны и вырезанные из камня фигуры добавляли зданию величественности. Блеклый свет освещал театр, от чего здание начинало ужасать.
Лэйлин запрыгивает на ближайший балкон и через пару прыжков оказывается на крыше здания. Плащ скрывает ее, словно полотно тьмы.
Лэйлин медленно идет по крыше, слыша звуки мелодии, раздающиеся внутри театра. Она проделывала эти маневры уже не один раз и прекрасно знает, как подобраться к небольшой щелине на краю крыши. А если приподнять одну из досок, то можно пробраться в малюсенький чулан, из которого видно сцену.
Лэйлин нашла этот ход еще когда ей было тринадцать. Детская заинтересованность со временем превратилась в жизненную необходимость. Раньше она приходила сюда, чтоб посмотреть на яркие костюмы и актеров, а сейчас Лэйлин приходит, чтоб увидеть эмоции, которые испытывают люди, играя на сцене, увидеть эмоции, которые уже сама разучилась испытывать…