— Я возьму это колечко. — Лэйлин подхватывает маленькое железное колечко и тут же обжигается. — Ай! Почему у тебя все украшения железные? Ты вообще не планируешь продавать что-либо фейри?
— Я не планирую ничего отдавать своей воспитаннице бесплатно.
Лэйлин смахивает волосы с лица и демонстративно закатывает глаза.
— Если хочешь носить кольца, тогда борись с болью.
— Я не могу бороться с тем, что буквально прожигает мне кожу! — нервно выкрикивает Лэйлин.
— Тогда никаких колец. — Кэльйон пожимает плечами.
Лэйлин тяжело выдыхает и поворачивается к выходу.
— Не умри! — выкрикивает Кэльйон вслед Лэйлин.
— Обещать не могу! — язвит в ответ она.
Лэйлин выходит на длинную улицу; над городом повисла большая и темная туча, она была словно свинцовым блоком, грозящим раздавить всех жителей Опина. Запах свежести путешествовал по улицам, одурманивая всех, кого встречал на своем пути.
Множество странных мыслей пьянили голову Лэйлин. Среди этих мыслей были как те, которые она посчитала необходимыми для решения, так и те, которые она мысленно пометила как «позже». Неотложными стали проблемы яда и товара, который привезли с Эльфириума, в папку «позже» переместились мысли о принце и о загадочном письме, которое она получила сегодня утром.
Стук маленьких каблучков звучал в голове Лэйлин барабанной дробью, вызывая сильную головную боль. Мигрени начали одолевать Лэйлин еще с четырнадцати лет, тогда Кэльйон купил ей опиум, сказав, что это новомодное средство будет получше сарт. С тех пор Лэйлин не раз возвращалась к опиуму, но замечала, что начинает становиться зависимой от наркотика и сразу же бросала. Лэйлин не курила опиум уже почти полгода и сейчас как никогда нуждалась в нескольких затяжках, избавляющих голову от этого ужасного недуга.
Грациозные фейри бросают презрительный взгляд на Лэйлин, и та поправляет разлетевшуюся челку. Она про себя отмечает, что в Опине стало как-то многовато фейри. Либо они бегут от нового правителя, либо они изгнанные. Но если они все изгнанные… Лэйлин не хочет думать сейчас и об этом, поэтому забрасывает эту мысль очень глубоко в раздел «позже».
— Лэй! — слышит Лэйлин чей-то звонкий голос, окликающий ее, и быстро поворачивается, неосознанно протягивая руку к кинжалу.
Золотисто-огненные пряди сразу бросаются в глаза, как и строгий, явно очень дорогой костюм, идеально сидящий на фигуре парня.
— Бастиан?
Лэйлин расслабляется. Почему-то, в глубине души, она даже хотела его встретить.
— Здравствуй, миледи. — Бастин медленно берет руку Лэйлин и оставляет на ней легкий, почти невесомый поцелуй.
— Я не леди. — Смущенная улыбка освещает бледное лицо Лэйлин.
— В моих глазах ты леди.
Их взгляды встречаются на несколько мгновений, на несколько миллисекунд.
— Не ожидал тебя встретить здесь, средь бела дня.
Лэйлин хмыкает и отводит блестящие глаза. Бастиан выглядит недосягаемо прекрасно. Рядом с ним Лэйлин выглядит незащищенной, на его фоне она не жестокий ассасин — рядом с ним она маленькая девочка.
Прекрасные скулы подчеркивают глаза и добавляют виду Бастиана какой-то едва заметной харизмы. Его глаза слегка подведены черными чернилами. Лэйлин не может не заметить той энергии, которая исходит от актера.
— По улицам я тоже хожу. Не могу же я появляться только с сумерками… как бы ни хотела, —Лэйлин смущенно хмыкает.
— Это правда. Кстати вот. — Из кармана Бастиан достает маленькую коробочку с прекрасной гравировкой.
— Мои сарты! — вскрикивает Лэйлин, отбирая у Бастиана портсигар.
— Я хотел спросить.
— Ну! — нетерпеливо перебивает Бастиана Лэйлин, нервно закуривая. — Я не курила уже вечность, у меня нервы на грани.
— Может, я мог бы пригласить тебя куда-то сегодня вечером, миледи? — Бастиан говорит уверенно, но не без нотки смущения в голосе. Лэйлин быстро замечает нервозность Бастиана и, выдыхая легкий клубок дыма, ухмыляется.