Мелкая пыль забиралась всюду, набивалась в нос, в глаза, сбивалась в волосах и осыпалась на теле, забивалась в сандалии и хрумкала на зубах.
Без обуви ходить было опасно, острые щепки тановых кустов могли серьезно повредить ноги, а руки я обмотал слоями ткани, которые откуда-то принесла Ива.
Она работала рядом со мной, на соседней грядке, и дело у нее спорилось побыстрее, чем у меня. Вперед она не вырывалась, находила время, чтобы обернуться и мне улыбнуться. А я просто не мог не улыбнуться ей в ответ, глядя на ее ловкие и плавные движения.
Монотонно срывая початки и перебрасывая их за спину, в корзину, я медленно передвигался вдоль тановых грядок.
И какой дождь в такую погоду? Жарища, даже вон вода у корней высохла. Земля превратилась в сухую потрескавшуюся равнину, через которую с трудом пробиваются толстые тановые стебли.
Корзина постепенно наполнялась. Когда простые веревочные лямки стали резать плечи, я отнес собранное на склад, и снова вернулся на поле, уже налегке.
Ива уже ушла далеко вперед, ее платье мелькало где-то там, за тановыми стеблями. Монотонная нетяжелая работа только способствовала размышлениям. И потому не удивительно, что мои мысли снова вернулись к Академии, а потом и к Земле, и дальше.
Я вдруг подумал о том, что до сих пор не видел на небе взрыва.
«Звездный странник» очень надежная штука, поломать которую не так уж и легко.
У уникального космического корабля, которым является наш звездолет, запас надежности тоже уникален. Меры там принимались явно не рядовые, какому-нибудь дестроеру и не снилось. Выключатся первичные цепи, пострадают от радиации вторичные — автоматика пустит все обходными путями, останутся еще третичные, четвертичные, пятеричные, шестеричные… Всех уровней надежности системы безопасности даже я не знаю.
Я и не представляю, каким образом корабль такого уровня можно вывести из строя. Разве что в открытом бою, долбить ракетами и лазерами, пока от корабля не останется облако межзвездной пыли. Или взорвать нейтронные ракеты, угробив экипаж…
В космическом бою так часто бывает, как и у меня получилось. Корабль вроде целый, корпус почти не поврежден, автоматика пашет еще, а вот экипаж накрылся. Поток жесткого излучения, прошедший через поля, большие скачкообразные нагрузки, которые не скомпенсировали амортизаторы, да и прочие радости открытого космоса.
Чаще всего, конечно, излучение. У меня так же получилось, на корабль без защитного скафа не ступить ногой.
Подлатать кораблик, кое-что заменить, и летай себе на здоровье, до нового боя или вспышки, или дурного маневра. Автоматика-то у нас покрепче, чем людская плоть. А есть еще аварийно-ремонтный комплекс, с автономными роботами, который восстановит многое, и, при необходимости, некоторые блоки бортокомпа, не говоря уж про ходы ЦСУ, центральной системы управления.
Но все равно, предположим, что автоматика накрылась. Сдохла, полностью погорели все кристаллы. Корабль стал стальным гробом в небесах. Не работает аварийно-ремонтный комплекс, роботы стали хламом и не могут ничего исправить, не работает НИЧЕГО…
Тогда должен рвануть термоядерный реактор. Это неизбежно, потому что с отказом автоматики нельзя станет управлять силовыми полями, синтез вещества в реакторе быстро станет неуправляемым — и на небе будет зарево, днем увидим. И почувствуем, пусть даже и рванет на другой стороне планеты, но долгое-предолгое северное сияние гарантировано.
Поскольку ничего такого я не наблюдал, то резонно считать, что основные системы звездолета уцелели. Уцелел и аварийно-ремонтный комплекс, ремроботы уже восстанавливают погоревшие во время вспышки схемы и механизмы. Может, даже почистят от радиации…
И система, к тому времени уже полностью исправная, не получая команд, перейдет в режим ожидания. Будет ждать команд. Возможно, что моих команд.
То есть, есть еще шансы включить «Звездный Странник». Собственно, что могло с ним случиться? Автоматика если и пострадала, то выгорели только первичные цепи, не дальше. Ходы ЦСУ целы, работает аварийно-ремонтный комплекс, пашет в поте своего электронного лица, ремроботы есть, если уцелело хоть десяток, то они все восстановят. Сначала своих собратьев, и дальше — до всего, что только можно починить.
Звездолет — это громадный склад всего необходимого, подкрепленный еще и заводами, где можно произвести все необходимое, и специальными программами, которые могут обойтись без всего этого необходимого…
На «Звездный Странник» можно вернуться. Если найти тут подходящее космическое транспортное средство.
Я едва не задохнулся. Тановый початок перелетел над моей головой, надо корзиной, и шлепнулся в пыль метрах в трех сзади от меня.
Вверху, над моей головой, целый корабль — целый корабль!!! Кусочек Земли, там есть все — оружие, комфортные каюты, нормальная еда, да все, что нужно цивилизованному человеку. Но как же до него добраться, если «Поморник» мало того что разбит, так еще и в хранилищах у него ноль тысячных активного вещества?
Нестерпимо захотелось заорать от безысходности. Близок локоток, а не укусишь.
Кстати, а что у нас тут с колонией?
Есть ли тут колония? И есть ли у нее космический транспорт?
Мой долг — подать сигнал.
Когда колонисты обнаружат «Звездный Странник», то ведь войти на него не смогут, у них нет кодов доступа. Мало того, что человеку сейчас там не выжить без специальных защитных скафов, еще и не факт, что бортокомп пропустит хоть одно летательное средство через зону безопасности. Запросит код, и, если не получит правильного ответа, то так вмажет из всего бортового… «Звездный Странник» — это не какой-то там дестроер, у него системам безопасности уделено внимание едва ли не большее, чем системам нападения. Не думаю, что колония сможет снять или смять оборону звездолета. Кодов нет, нормальных скафов тоже быть не может. Забрасывать звездолет кучей автономных скафов, добираться до ходов ЦСУ, курочить бортокомп? Нет, это тоже не выход. При очень настойчивых гостях запустится система внутренней обороны, которая у звездолета тоже на крайне высоком уровне. Противоабордажный комплекс, туча боевых роботов, способная покрошить в куски много-много незваных гостей.
Если же гости очень упорные, то их ждет система самоуничтожения. Ее тоже надо отключать с умом.
Предположим, что автоматика накрылась, и подача энергии накрылась вместе с ней. Может, ее отключил бортокомп, хотя это тоже не очень возможно. Мелкие шутки со снятием защитный полей еще возможны, это в пределах программы, а предоставить доступ вероятным враждебным элементам уже совершенно другое.
Но есть еще противоабордажный комплекс, тоже совершенно автономные боевые роботы в своих нишах. И они тоже могут вылезти и спросить коды. Их так просто не обойти, даже если координирующий их бортокомп выйдет из строя. Сами по себе они, сигнала не получив, будут уничтожать всех незваных гостей.
Без меня туда никому не добраться.
— Кен, а Кен… — Рядом со мной остановилась Ива. — Ты о чем задумался?
Она скинула с плеч полную корзину, смахнула со лба пот и внимательно на меня посмотрела.
— О нас, конечно. — Автоматически ответил я. — О чем же еще?
Ива удовлетворенно кивнула, поправила лямки своей корзины.
— И что придумал?
— Ну… — Протянул я, всем своим видом изображая раскаяние.
Она рассмеялась.
— Пошли уж, отдохнуть надо. Мы уже почти все поле обработали, совсем немного осталось…
Она взяла меня под руку, я мимоходом забросил ее полную корзину за спину, где она повисла на лямках рядом с моей, и мы пошли к дому, сопровождаемые завистливыми взглядами. По пыльной утоптанной тропе, выжженной солнечным огнем, мимо зябко холодного ручейка с горных вершин, мимо, мимо, мимо… И я кожей ощущал, как идет мимо нас этот мир, и будет идти вечно, пока мы держимся за руки. И ничего страшного не произойдет, потому что в моей руке теплая ладошка ее…
Я украдкой смотрел на Иву, и даже злой шарик солнца с летнего неба пек не так жарко. Горячий воздух лениво плыл над полями, люди подбирали последние колоски, перекликались гортанно и весело, а мы шли вниз по дороге через небольшой овражек к деревне.