Попугай отошёл по перекладине, наклоняя голову. Лорена попробовала встать.
— С кем ты разговариваешь в такую рань? — проснувшийся Амару удивлённо уставился на неё.
— С ним! — Лорена ткнула пальцем в сторону попугая, спрятавшего голову под крыло. — С этой несносной птицей.
— Я слышал, что их можно научить говорить, но это долго. Если ты хочешь, то когда станем возвращаться, я попрошу для тебя такого попугая.
— Нет! — быстро произнесла Лорена. — Не вздумай просить такого. Никаких птиц. Я их люблю только когда они запечены на костре.
Попугай встряхнулся, став неряшливым на вид, и кося на Лорену глазом, отошёл на самый конец перекладины.
— Вот видишь, эта проклятая птица понимает всё!
— Я вижу, как она тебе нравится. К чему это скрывать. Мы возьмём такого для тебя.
— Нет и ещё раз нет! Только попробуй это сделать! Я запеку его прямо в перьях!
Попугай протяжно крикнул и хлопая крыльями, вылетел наружу. Лорена усмехнулась.
Третий день они гостили у жителей леса в их скрытом от дорог селении. За время дороги, Амару совершенно освоился среди охотников, но Лорена чувствовала себя неловко. Умывшись, она ткнула уже дремавшего Амару ногой:
— Вставай, соня! Ты забыл? Мы должны навестить эту колдунью, Айиту. Ведь если она разрешит, то воины проведут нас к самому Кинто, а если нет, то придётся идти самим. Может было бы разумнее вернуться назад в Тинсу? Что ты заладил, что тебе нужно именно сюда? Нам и так повезло, что они нас довели. Как вспомню, как мы блуждали без них, брр… — Лорена поморщилась. — Может эта Айита не такая уже и страшная, как говорят.
Шарканье ног донеслось снаружи и старческий голос произнёс:
— Если ты не хочешь, чтобы тебя слышали, девушка, то не стоит кричать на всю округу.
Морщинистое лицо, всё изукрашенное замысловатой татуировкой, заглянуло в хижину. Лицо принадлежало женщине с гладко выбритой головой. Маленькие чёрные глазки уставились на Лорену. Осознав, что у неё обнажена грудь, Лорена прикрылась руками. Старуха расхохоталась:
— Давно не встречала таких дурех, — проговорила она сквозь смех, — всё никак не привыкнешь. Это у тебя на родине женщины стесняются своего тела, а у нас наоборот. Чего ты закрываешься от меня? Может лучше бы закрыла лицо, стала бы выглядеть умнее.
Лорена вспыхнула и только собралась отругать беспардонную старушенцию, как Амару, приподнявшись с пола, заговорил:
— И тебе, бабушка, доброе утро. У тебя такая привычка, приходить к кому-то по утрам и оскорблять его жену?
Старуха расхохоталась ещё пуще, но её глаза зорко впились в татуировку, украшавшую лицо Амару. От него не ускользнуло это и он снова заговорил, но уже более лениво:
— Что, моя татуировка по душе? Хороша, не спорю, но ведь на твоём лице, бабушка, и местечка для неё не найдётся. Придётся любоваться моей.
Старуха ухмыльнулась, но глаза оставались серьёзными и зоркими. Уловив их выражение, Амару насторожился.
— Хороша, внучок, хороша. Да твоя ли? Стало быть хочешь убедиться? Это надо иметь мужество, не спорю. Либо быть глупым, как мой попугай.
— Попугай умный, — не выдержав, вставила Лорена.
— Умный, конечно, — старуха хитро поглядела на неё, — уж всяко поумнее тех, что стесняются непонятно чего.
На самой старухе была только набедренная повязка. Грудь, иссохшая давным-давно, не была прикрыта ничем. Нанизанные на шею ожерелья, переливались перьями птиц и цветными камнями.
Амару встал и обратился к старухе:
— Вот ей понравился твой попугай. Когда вернёмся, ты поможешь мне достать такую же птицу?
Старуха фыркнула, как будто он сказал что-то смешное, но всё же ответила:
— Такого попугая не найти. Он старше меня и проживёт ещё тысячу лет. Но попугая попроще я найду для твоей скромницы. Есть славные птицы в горах. Голос у них такой, что лесные коты пугаются, а поют они всегда на самом рассвете.
Старуха хитро поглядела на Лорену и та расхохоталась:
— Спасибо, мне такого не нужно. Разве что у него вкусное мясо.
— Ну раз не нужно, то и нужно. Ладно он собрался идти в горы, — она кивнула на Амару, — но ты-то зачем туда потащишься? Останься с нами, внизу. Потом он вернётся и заберёт тебя, если конечно, захочет.
— Захочет, — голос Лорены звучал уверенно. — Он придёт за мной куда угодно, но и я за ним пойду всюду.
— Всюду? — старуха с интересом смотрела на неё. — Ну раз сюда пришла, то и вправду мой попугай вполне неглуп, по сравнению с некоторыми. Но мужчину лучше всё же не отпускать далеко от себя. Он отбивается от рук и всякая встреченная стремится оставить его себе, если конечно, он хорош. Тебя беспокоит это?