— Что же ты увидела? — спросила она с интересом.
Лорена попыталась описать увиденное. Старуха с удивлением глядела на неё.
— Это всё он, — проговорила она украдкой, — наверное, это он.
Говоря это, она провела ладонью по животу Лорены. Та отстранилась, но удивлённо уставилась на старуху:
— Откуда ты знаешь? — спросила она. — Я сама узнала недавно об этом.
— Конечно, недавно, — улыбнулась старуха, — но, как видишь, этого достаточно, чтобы ты почувствовала камень.
Амару посмотрел на Лорену и она отвела взгляд:
— Почему ты мне не сказала? Или это ещё… — он не договорил, но Лорена всё поняла и её щёки вспыхнули:
— Нет! Это твой ребенок. Я знаю это. Можно мы не станем говорить о нём при посторонних?
— Посторонних. Как аккуратно сказано, — старуха хитро улыбнулась, — сказала бы прямо, что не желаешь говорить при мне и всё. Зачем эти недоговоренности?!
Лорена смутилась, но старуха вдруг подошла и обняла её за плечи. Обращаясь к Амару, она заговорила:
— Это твой ребёнок. Если у тебя есть хоть капля разума, то ты это и сам знаешь. В нём твоя кровь. Даже камень знает это, а твоя глупая голова сомневается!
Старуха сплюнула себе под ноги и повела Лорену в сторону. Амару смущённо топтался на месте.
— Спасибо, — шепнула Лорена старухе. — Это ведь правда его ребёнок. Я думала, что не смогу иметь детей. Когда меня продали в первый раз и я забеременела, меня отвезли к лекарю и он избавился от ребёнка. Всё прошло неудачно и лекарь тогда заявил, что это даже хорошо, что у меня больше не будет детей, скорее всего. При моём предназначении это хорошо, сказал он.
Лорена разрыдалась, прижавшись к маленькой сморщенной женщине. Та принялась гладить её по голове, как ребёнка.
— Не плачь, девушка. Ты не можешь вернуть то время, но ты можешь дальше прожить так, чтобы быть счастливой.
Лорена всхлипывала, размазывая слёзы по лицу:
— Я знаю, что это его. Я просила об этом у найры, в нашу первую ночь. Мне тогда показалось, хоть это может и суеверие, что она меня услышала и помогает мне. Потом я сомневалась, а потом… Я не могла поверить… А он ещё говорит… — и она разрыдалась ещё пуще.
Амару виновато стоял поодаль. Старуха, улучив момент, подмигнула ему, едва заметно указав головой на Лорену. Амару неуклюже подошёл и попытался обнять её. Старуха выскользнула заранее и Лорена отшатнулась от него:
— Ничего, не нужно меня жалеть. Я заслужила, чтобы обо мне так думали.
Сильные руки Амару подняли её в воздух, как пушинку, и прижав её к себе, он заговорил:
— Прости меня. Правда, прости меня. Ты не заслужила плохого. Ты несчастная женщина. Я люблю тебя, Лорена. Ну прости меня, не сердись.
— Ты не виноват. Просто нервы сдали. Ты не сердись. Я понимаю, что ты имеешь право сомневаться. Но знай, что я не лгу. Клянусь тебе, что если бы ребёнок был не твоим, я бы сказала об этом. Я не могу доказать, но ведь если ты любишь меня, то должен мне верить?
— Я верю тебе, Лорена. Брось эти мысли, и хватит уже плакать. Всё хорошо. Всё будет хорошо. Не бойся.
— Как тут не бойся. Пока мы с тобой здесь, я ещё не так боюсь, но как подумаю, что придётся возвращаться… Твой отец знатный человек, а ты приведёшь такую, как я… Тебе будет стыдно за меня перед ним. А твои жёны… Я как подумаю, что придётся посмотреть им в глаза…
— Давай ты начнёшь бояться, когда вернёмся, а не заранее. Ты забыла про чужаков, Лорена. Неизвестно, что происходит дома. Вот этого я боюсь.
Лорена постепенно перестала всхлипывать и затихла, прижавшись к нему. Старуха сидела в стороне, на корне громадного дерева, и дымила глиняной трубкой. Амару медленно повёл Лорену к ней. Ноги Лорены спотыкались и на глаза то и дело наворачивались слёзы. Она уже очень давно не плакала, но сегодня, как будто её душа оттаяла и она снова стала маленькой девочкой. Почему-то совсем не стесняясь, она подсела к старухе и прижалась к ней боком, склонив голову. Старуха обняла её и заговорила:
— Не плачь, девушка. Он у тебя хороший, только глуповат, но ведь ещё совсем молодой. Всё будет хорошо. Я вижу, что он тебя любит. Просто он ляпнул, не подумав, как это больно. Забудь.