Теки сложили всё, что хотели забрать, в узел, сделанный из плаща одного из них. Диадема вызвала споры, как и предполагал Воап. Несмотря на её ценность, никто из воинов не хотел снимать её с черепа, будучи суеверными до крайности. Они чуть было не оставили её на скелете, но Воап молча снял её, поклонившись перед останками. Он кивнул в сторону Тайп и теки закивали в ответ. Почему-то ни одному из них не хотелось забрать диадему себе, хоть она и превосходила всё остальное по своей ценности.
Воап вытер её от пыли и понёс к ожидавшей снаружи Тайп. Только на свету он разобрал изображение на широком золотом обруче. Это была птица, с длинными хвостовыми перьями, вся украшенная россыпью мелких изумрудов. В её глазу темнел сапфир.
Тайп взяла её неохотно, поглядывая на дверь, механизм которой Воап закрыл после того, как все вышли наружу. Уходя, Тайп оглядывалась назад и ей почудился яркий силуэт, мелькнувший в зелени леса. «Миауа, — подумала она необыкновенно ясно, — это они. Вот почему я не разбилась».
Она всё оглядывалась и оглядывалась, пока то место не скрылось из вида, но больше ничего не заметила. Шагая непослушными ногами, она услышала голос Ванбли почти над ними. Здесь склон был удобнее и с большим трудом они смогли взобраться наверх. Ванбли охнул, увидев лицо Тайп, но ей было всё равно. Немного отдохнув, она сказала, что готова продолжить путь. Воап только скептически посмотрел на неё, но не стал отговаривать. Селение лесных жителей должно было находиться уже недалеко, если они не бросили это место. Рассчитывая дойти туда к вечеру, он пошёл впереди отряда, погружённый в мысли о той, чью гробницу они потревожили.
Глава 72
Теки мерно шагали по мощеной каменной дороге, но Халиан испытывал нетерпение. После стольких дней пути, они наконец приближались к Кинто. Город манил его, как и любого из тламмов. Информации о нём почти не было. Никто не решался путешествовать так далеко по негостеприимным местам. Если бы не поиски Амару, то, возможно, что случая побывать здесь, так бы и не представилось Халиану.
Он до сих пор вспоминал Досс. Когда-то величественный торговый город, ныне лежащий в руинах. Череда войн древности прокатилась сквозь него, вынудив оставшихся жителей покинуть свои дома. Многие здания в нём достаточно хорошо сохранились, другие представляли собой груды битого камня. Высокие стены зияли проломами. От когда-то роскошных ворот не осталось и воспоминаний. Город зарос растительностью так, что отряд с трудом пробрался через него. Многие из теки пытались рыскать по развалинам, надеясь на находки, но безрезультатно. Видимых ценностей не было, да и не могло быть. Переходящий из рук в руки город, разграблялся неоднократно. Если какие-то сокровища и таились в нём, то для того, чтобы их найти, требовался колоссальный труд. Единственной вещью, найденной Халианом, стала большая медная пряжка от плаща, позеленевшая и сломанная. Оставив её на память, он с сожалением простился с городом.
Кинто, по легенде, был оставлен жителями в полном порядке, но Халиан подвергал сомнению подобные утверждения. Если всё так и было, то он должен быть давно разграблен, ведь никакие суеверия не отпугнут охотников за золотом.
«Может хоть стены уцелели, — печально подумал Халиан. — Ведь оллы должны были оставить множество рисунков и надписей. Даже в разрушенном Доссе, можно кое-что прочесть».
Всю свою жизнь, будучи тламмом, он собирал древние рукописи оллов, выкупая их всюду, где только удавалось найти. Они были редкостью и те, которые удалось ему заполучить, не имели большой ценности. Питая надежды обнаружить что-то интересное, Халиан, к своему стыду, иногда забывал даже думать про Амару, ради которого оказался здесь.
С дорогой что-то неладилось. По представлению Халиана, основанному на данных карты, они уже должны были находиться совсем рядом с городом, но никаких признаков не было заметно. Пройдя ещё несколько часов, Халиан вдруг ясно осознал, что уже был здесь, куда только что подошёл. Ничего не понимая, он с сомнением уставился на дорогу. «Это ведь не лесные тропинки, чтобы заблудиться, — подумал он, — дорога в любом случае должна вести в город».