— И не смотри так. Пойдём к матери, если ты знаешь, где она. Ох, эти проклятые женщины!
Вечером Бойнед хохотал что есть сил, выслушивая рассказы Икстли. Смущаясь, он всё же говорил правду и Бойнед чуть не повизгивал от восторга:
— Нет, ну такого я ещё не слышал!
Он вытирал слёзы, выступившие от смеха, и Икстли, махнув рукой, сам стал смеяться над своими злоключениями.
Он очнулся в маленькой комнате, с перевязанной головой, которая беспрестанно кружилась. Женщина, её звали Лаома, ухаживала за ним.
Когда он немного пришёл в себя, она назвала его принцем. Он отрицал это, но она не желала слушать. Она рассказала, что всё Тинсу разыскивает принца Мауле, якобы за измену. За его находку объявлена награда. Люди Мауле казнены на площади и его жизни угрожает то же самое.
Лаома и вправду приняла его за принца, виденного издали в городе. Все знали, что знак Змея принц носит на щеке. У парня, которого она спасла, такой был. Жалея его, она укрыла в своём подвале, переживая, что его найдут. Но, к её облегчению, городская стража даже не прошла во двор, а только спросила, не видела ли она парня со змеёй на щеке.
Остальное донесли слухи, самые противоречивые, и поверив в худшие из них, Лаома пожалела принца ещё больше. Убедив Икстли, что ему опасно выходить на улицу, она разрешала ему проделывать это лишь глубокой ночью. И только недавно, замотав татуировку, он стал выходить днём в её отсутствие. У Лаомы был магазин женской одежды на Цветочных Полях и она отсутствовала с утра до вечера.
Икстли сблизился с ней, как только стал понемногу выздоравливать, и проводя ночи в её постели, придумывал способы добраться в Мауле, но всё больше и больше откладывал их на потом. Если бы не Бойнед, то он вообще не знал, когда бы решился покинуть своё убежище. Тем более, что Лаома совсем не торопила его, скорее наоборот.
Он проведал Кармити, с трудом избежавшую встреч с чужаками в те злополучные дни, когда столица была занята ими. Радости её не было предела, когда они с Бойнедом явились внезапно. Но Икстли не остался у неё, отправившись с Бойнедом в Дом Света, и произведя там переполох среди Котов своим появлением. Награду, назначенную от казны за его находку живым или мертвым, Бойнед взял якобы себе, но втихую передал её виновнику происшествия. Услышав от Икстли про удар по голове, полученный им от чужаков, Бойнед подумал про Амару, находящегося неизвестно где. Возможно, его вообще больше нет и если так, то что же делать тогда? У него мелькнула даже безумная мысль выдать Икстли за найденного Амару, но недолго думая, он её отверг. Илан знал его в лицо, знал и Шикко. Спутать их двоих мог только кто-то совсем невнимательный. Про то, что Неомони недолюбливала Икстли, Бойнед даже не стал размышлять. Загоревшись идеей, он так же быстро и отказался от неё.
Тем не менее, находка Икстли, косвенно повлияла на отношение к Бойнеду со стороны Илана. Заставив жреца задуматься о том, что же делать, если Бойнед так же легко приведёт принца через пару дней. Обряд возложения императорского венца, надлежит проводить в Доме Света. И как поступить в таком случае, Илан не мог решить. За Четырьмя была сила, с которой тягаться казалось бессмысленным, но люди Бойнеда представляли в этом городе воплощение другой силы, с которой приходилось считаться.
Наблюдая, как отряды, набираемые Цинтли, маршировали по Площади Четырёх, Илан с удивлением обнаружил, что количество воинов растёт изо дня в день. Многие оставшиеся без работы жители Тинсу, беженцы из Тарау и даже далёкого Льендо, вступали в их ряды, позарившись на казавшиеся им лёгкими деньги. Цинтли муштровал их нещадно, так же как людей своей гвардии, и те, кто не выдерживал, тут же отсеивались.
Бойнед с одобрением взирал на марши на площади, затеваемые только с одной целью. Показать местной знати, что город не сдастся ни в коем случае. Уличенных в шпионаже на Четверых, казнили солнцем, доведя Илана до нервного тика. Каждую минуту опасаясь разоблачения, он всё никак не решался выбрать ту сторону, которая победит с большей вероятностью.
Неомони с Бойнедом размышляя, что делать с Четырьмя, приняли решение о том, что дожидаться пока они соберутся под стенами все разом, будет глупостью. Наиболее крупными силами обладал Шикко, но разбить их в открытом бою имеющимися людьми, Бойнед считал очень трудным делом. Следовательно, надо было выбрать кого-то другого. Наиболее близко к столице приблизился Ловви, всё ещё оставаясь в отдалении, ожидая Шикко и его людей. Армия Юкула двинулась без остановки и скороходы донесли весть о её приближении, значительно приукрасив количество воинов. Время шло на дни, и тогда Чардон предложил Бойнеду свой план.