Зигмар узнал гору Фаушлаг, но в новом обличье. Город казался очень старым, обветшалым, стонущим под тяжестью веков неудержимого роста. Под пологом леса пролегали великолепные широкие мощеные дороги, построенные словно на века. Они вели к вершине горы, и воины, облаченные в какие-то странные туники с разрезами, сражались за них, удерживая рубежи на подступах к городу.
Орда уродливых жестоких существ, каждое из которых представляло собой жуткую смесь человека и животного, стремилась разрушить город, но не могла сломить храбрых защитников. Город осаждали воины в окровавленных бронзовых доспехах, в лесах полыхали жертвенные костры, разведенные во имя Темных богов.
Волна зверолюдей и воинов, казалось, проломила оборону города, но тут внезапно появился воитель в сияющих белоснежных латах и отразил атаку. Забрало крылатого шлема скрывало лицо воина, но Зигмару стало ясно, что кем бы ни был этот герой, жизнь его прочно связана с городом. Если погибнет он, падет и цитадель.
Не успел Зигмар узнать продолжение, как видение битвы померкло, и он еще глубже погрузился в котел. Силы покидали его, терзала нехватка воздуха.
Таков ли будет конец его мечты о создании империи? Неужели величайший воин человечества погибнет, замерзнув в Котле Скорби и доказав, что не достоин иной участи?
Ярость воспылала в сердце Зигмара, тело наполнилось новыми силами. Мощно загребая воду руками, он вознамерился во что бы то ни стало избежать такой нелепой смерти.
Едва эта мысль оформилась у него в голове, тьму пронзил столб света, и Зигмар в поисках его источника крутанулся в ледяных объятьях воды. Над головой он увидел сияющее кольцо, от которого через толщу воды к нему летели пульсирующие оранжевые вихри. Свет нес с собой тепло и обещание жизни, и Зигмар ринулся вверх через стылую воду. С каждым гребком свет становился все ярче, и жажда жизни все пуще разгоралась в венах. Мучимый нехваткой воздуха, Зигмар плыл навстречу нисходящим спиралям красной жидкости. Он догадался, что это кровь, только не мог понять, откуда она здесь.
Свет лился подобно сиянию обновленного весеннего солнца, таким ярким он был. Последним отчаянным рывком воин вынырнул на поверхность.
У Зигмара все плыло перед глазами, и он схватился за край, с трудом переводя дух и мучительно хватая ртом воздух. С него ручьями лилась вода, он старался держаться прямо, вознамерившись не показывать слабости на публике, взиравшей на его второе ледяное рождение.
Чувствуя вокруг тепло человеческих тел, Зигмар сморгнул заливавшую глаза воду и увидел: у котла сгрудились все соратники-короли, у каждого были закатаны рукава, а из глубоких ран на руках струилась кровь, от которой вода стала красной. Рядом возвышался Ар-Ульрик. Зигмар перемахнул через край котла и встал, нагой, перед своим народом, величайшим усилием воли распрямив плечи.
Приблизилось хладное присутствие Ар-Ульрика, и Зигмара укрыл волчий плащ. Теплый мягкий мех тут же унял болезненный озноб.
— На колени, — приказал Ар-Ульрик, и Зигмар без колебаний повиновался.
Прямо перед ним лежал Клятвенный камень, и Зигмар положил на него ладонь. Шершавый на ощупь, красноватый с золотыми прожилками, камень был не похож на все прочие встречавшиеся в горах, был будто теплым, и в голове у воина вдруг раздался вопль, будто кричал сам камень: радостно, а не от боли, и Зигмар улыбнулся.
Он огляделся по сторонам, желая узнать, слышал ли еще кто-нибудь этот ликующий вопль, и понял, что звук предназначался ему и только ему.
Из кольца королей вышел Курган Железнобородый с короной дивной работы: золотым ободом с рунами, украшенным слоновой костью и самоцветами. Повелитель гномов передал корону Ар-Ульрику, и Зигмар склонил голову. Грозный жрец возвышался над Зигмаром, которого уже не донимал исходящий от великана лютый холод — его оберегал магический волчий плащ.
Чтобы все могли увидеть корону, Ар-Ульрик поднял ее над головой. Весь Рейкдорф затаил дыхание при виде того, как отблески факелов играют на слоновой кости и драгоценных каменьях, подобно звездному сиянию на серебре.
— Котел рассудил, что ты выдержал испытание. Ты возродился в крови королей.
— Однажды я уже был рожден в крови, — отозвался Зигмар.
— Служи Ульрику верой и правдой, и твое имя переживет века. — С этими словами Ар-Ульрик возложил на мокрую голову Зигмара корону, которая подошла идеально. Жители Рейкдорфа возликовали и разразились радостными криками. Вновь запели волынки, загремели барабаны, затрубили рога, мужчины и женщины всех племен одобрительно загомонили, они пели и плясали и колотили мечами о щиты — ликование охватило весь город.