— У меня там нет знакомых, — покачала головой моя спутница.
— Это не важно, — отмахнулся я. — Если телефоны твоих родителей подслушивают недруги, они не узнают ничего, а отец и мать успокоятся.
— Наверное ты прав, — подумав, ответила девушка и некоторое время молча смотрела через лобовое стекло, а потом взяла мой сотовый. — Разблокируй, — попросила.
— Только имён постарайся не называть, — предупредил её, а потом ответил: — Пароль — дата, когда меня вы с Быстровым сбили, — и мысленно добавил: «Как никак, а это день моего рождения в этом мире».
Удивительно, но Виктория уверенно вбила цифры, а потом на меня искоса покосилась, получается, тот день она запомнила. В записной книжке телефона отыскала номер своей матери, при этом изучая остальные контакты. Не скрою, телефонными номерами девушек обзавёлся, как ни крути, а студенток знаю много. В любом случае, контактов парней больше. Виктория включила динамик громкой связи одновременно с набором номера Евгении Михайловны. Интересно, какой номер у матери Виктории высветится? Поймёт ли, что дочь с моего телефона звонит?
— Слушаю, — раздался усталый и напряжённый голос госпожи Самойловой.
— У меня всё в порядке, — глядя на меня ответила Вика.
— Рада, — коротко ответила Евгения Михайловна, в голосе которой послышалось облегчение.
— Еду к подруге в Химки, дома буду через пару дней, — продолжила Вика.
— Рядом никого? — уточнила мать девушки. — Ты одна?
— Нет, — закусив губу и оглянувшись на заднее сидение, произнесла моя спутница. — Рядом тот, кто катал на мотоцикле, а друг спит, он устал, сильно, — ударение сделала на последнее слово.
— Будь осторожна, позвони, через день-два, — попросила Евгения Михайловна.
В этот момент пиликнуло входящее сообщение, Вика прочитала вполголоса:
— Связь контролирую, за внешнее воздействие не отвечаю.
— Вы не на громкой связи? — задал я вопрос.
— Нет, — ответила мать девушки.
— Хорошо, тогда слушайте и ничего вслух не произносите. Евгения Михайловна, кто-то затеял непонятную игру. В неё оказался втянут я и ваша дочь. Быстров ранен. На пару дней спрячемся, потом на связь выйдем, о дочери не беспокойтесь, позабочусь о ней, — скороговоркой произнёс я.
— Поняла, — произнесла госпожа Самойлова. — У подруги веди себя хорошо, если что — звони.
Больше она ничего не сказала, дала отбой, а Вика меня спросила:
— Ничего объяснить не хочешь? Что это за сообщение? Почему всё так завуалированно?
— Потом, мы почти приехали, — покачал я головой, подъезжая к воротам.
Похоже, джип Виктории тут знали, нас пропустили, а встречать вышел Арсений Иванович, правда, с ним находилось двое медбратьев, виденных мной в больнице.
— Где раненый? — спросил Фомин, ёжась от холода.
На профессоре лёгкая куртка, головного убора нет, в глазах беспокойство, но движения уверенные.
— Заднее сидение, пулевое грудной клетки, ещё задето бедро, но вскользь, — ответила девушка.
— Понял, — кивнул Фомин и открыл заднюю дверь джипа, а через пару секунд велел своим подручным: — Осторожно, взяли и отнесли в операционную. Его жизни сейчас ничего не угрожает, однако, медлить нельзя.
— Ясно, — ответил один из громил и кивнул своему напарнику: — Носилки!
Медбратья действовали слажено, быстро и чётко. У меня сложилось впечатление, что это для них далеко не первый пациент. Профессор с нами парой фраз перекинулся, уточнил, останемся ли у него или уедем. Я не стал раскрывать наших планов, от погостить отказался и как только Фомин ушёл, то кивнул Виктории на джип:
— Поехали, ты на ногах еле стоишь.
— На себя бы в зеркало глянул, — парировала та. — За рулём не уснешь?
— Постараюсь, — криво усмехнулся я.
Машину бросили недалеко от метро. В ней оставили ключи в замке зажигания, надеясь, что найдётся тот, кто позарится на бесхозное имущество. Сами же спустились в подземку, и я купил проездные за наличку, благо привык иметь запас денег и не надеяться на банковскую карту. Ну, даже если и отследят транзакцию, то направление всё равно непонятно. Можно сказать — дую на воду, однако, чем больше проблем преследователям доставлю — тем лучше. На видеонаблюдение внимание не обращаю, Гидкос нас негласно сопровождает и подчищает путь следования. Конечно, по косвенным признакам нас возможно отследить, если кто-то сопоставит почему камеры время от времени зависают. Вот только не думаю, что во всей столице не происходит сбоев в системе слежения, да ещё временных. Самойлова не задаёт вопросов, держится близко и пару раз заметил, что она держалась за мою куртку, когда в вагон набилось много работяг. Побоялась, что её на перрон вынесут и мы потеряемся.