Имперский маг II
Глава 1
Мир взорвался болью и светом. Портальные энергии рвали пространство, словно разъярённый зверь, а Ольфария чувствовала, как реальность течёт сквозь пальцы. Последнее, что она видела в тронном зале императора — торжествующую усмешку Гордея и алые вспышки крови на мраморном полу.
Затем всё исчезло.
Падение началось мгновенно. Воздух свистел в ушах, ветер хлестал по лицу, а внизу стремительно приближалась незнакомая земля. Чужое небо над головой пылало странными красками — не привычная голубизна, а какой-то фиолетово-золотистый оттенок, словно закатное солнце застыло в зените.
— Ольфария! — голос Гипериона прорезал рёв ветра.
Она повернула голову и увидела его рядом — белокурые волосы развевались, а красные глаза горели тревогой. Он летел к ней, раскинув руки, и в этом стремительном полёте была какая-то отчаянная решимость.
— Гиперион! — крикнула она в ответ, протягивая руку.
Он успел. Сильные объятия сомкнулись вокруг неё, прижали к широкой груди, и Ольфария услышала бешеный стук его сердца. Нет, не одного сердца — сердец. Химера. Она почти забыла об этом в человеческом облике полководца, но сейчас, прижавшись к нему, чувствовала странный, сложный ритм его нечеловеческой сущности.
— Держись крепче, — прошептал он ей в волосы. — Я тебя не отпущу.
Земля приближалась стремительно. Внизу расстилался лес, но не обычный — деревья были какими-то неправильными, слишком высокими и тонкими, с кронами странного серебристого оттенка. Между ними проглядывали россыпи камней и что-то похожее на руины.
За мгновение до удара Гиперион развернулся в воздухе. Ольфария поняла его намерение и попыталась воспротивиться:
— Нет! Не смей!
— Прости, — только и успел сказать он.
Удар был чудовищным. Гиперион принял его спиной, обхватив Ольфарию руками и прикрыв собой. Хруст ломающихся костей, глухой звук разбивающегося о камни тела — и вдруг всё стихло.
Ольфария лежала на груди Гипериона, и под щекой медленно растекалось что-то тёплое. Кровь. Слишком много крови.
— Гиперион? — её голос дрожал. — Гиперион, отвечай мне!
Она приподнялась и увидела его лицо. Белая как мел кожа, закрытые глаза, из уголка рта текла тонкая струйка крови. Красивое, благородное лицо казалось восковой маской.
— Нет, — прошептала она, прижимая ладони к его груди. — Нет, я не позволю!
Под руками не чувствовалось дыхания. Сердца молчали — все сердца, которые бились в груди химеры. Спина Гипериона была разбита о камни, тёмные пятна крови расползались по его одежде.
Но он был химерой. Не человеком. А значит, были шансы.
Ольфария закрыла глаза и нашла внутри себя источник силы — ту магию, которая пробудилась в ней в этом странном мире. Ледяная мощь, которой она научилась сражаться, и тёплая энергия исцеления, доставшаяся от учителя.
— Живи, — прошептала она, и магия потекла через её руки.
Сначала ничего не происходило. Холодное тело под её ладонями оставалось неподвижным, и Ольфария почувствовала, как паника поднимается в горле. Что если даже для химеры это слишком серьёзные повреждения? Что если она потеряла его навсегда?
— Я не умею жить без тебя, — призналась она мёртвому лицу. — Понимаешь? Я только начала… только начала чувствовать…
Магия исцеления лилась из неё потоками, такими мощными, что воздух вокруг начал мерцать. Ольфария вкладывала в него всё — свои силы, свою энергию, частичку собственной жизни. Руки дрожали от напряжения, но она не останавливалась.
— Вернись ко мне, — шептала она. — Вернись, мой защитник. Мой глупый, самоотверженный идиот…
И вдруг под левой ладонью что-то дрогнуло. Слабый, едва ощутимый толчок. Сердце. Одно из сердец химеры ожило.
— Да! — воскликнула она, увеличивая поток магии. — Да, давай! Борись!
Второй толчок. Третий. Сложный, неровный ритм сердец химеры постепенно восстанавливался, и Ольфария почувствовала, как под руками разогревается тело. Кости срастались, разорванные органы регенерировали, кровотечение останавливалось.
Веки Гипериона дрогнули.
— Ольфария? — голос был хриплым, болезненным, но живым. Таким живым.
Красные глаза открылись и посмотрели на неё с удивлением и нежностью.
— Ты спасла меня.
— Ты спас меня первый, — ответила она, не убирая ладоней с его груди. — Идиот. Зачем ты это сделал?