— Гоблины действительно станут есть мясо?
— Станут, — уверенно ответил Гиперион, надевая рубашку. — Голод — лучший учитель. А я покажу им, как правильно готовить.
Он начал упаковывать мясо в импровизированные мешки из листьев и коры. Каждый кусок заворачивался отдельно, чтобы не испортился по дороге.
— Помочь? — предложила Ольфария.
— Конечно.
Они работали молча, и в этом молчании была особая близость. Два человека, волей судьбы заброшенные в чужой мир, заботящиеся друг о друге и о тех, кто оказался под их защитой.
— Гиперион, — позвала Ольфария, когда они закончили упаковку.
— Да?
— Спасибо. За всё, что ты делаешь для нас.
Химера посмотрел на неё с нежностью:
— А что ещё мне остаётся? Ты — единственное, что у меня есть в этом мире.
И они пошли домой, неся добычу голодному племени, которое стало их семьёй.
Глава 3
Утром четвёртого дня в поселении белых гоблинов царило необычное оживление. Запах жареного медвежьего мяса привлёк даже самых упёртых вегетарианцев, и теперь племя впервые за долгие месяцы наедалось досыта. Дети играли с новой энергией, взрослые работали с удвоенным рвением, а вождь не переставал благодарить своих могущественных покровителей.
Ольфария наблюдала за этой суетой, попивая травяной отвар из незнакомых местных растений. Вкус был странным — горьковатым с металлическим привкусом — но определённо бодрящим.
— О чём задумалась? — спросил Гиперион, подсаживаясь рядом на поваленное бревно.
— О будущем, — ответила она. — Мы не можем вечно жить охотой. Нужно наладить что-то более стабильное.
— Например?
— Медицину. Я врач, ты разбираешься в алхимии. В любом мире найдётся применение нашим навыкам.
Гиперион задумчиво кивнул:
— Логично. Но сначала нужно изучить местную флору. Понять, что здесь можно использовать для лечения.
— Именно об этом я и думала, — Ольфария встала, отряхивая платье. — Хочу сегодня прогуляться по долине, собрать образцы. Моё магическое чутьё должно подсказать, что из растений обладает целебными свойствами.
— Не уходи далеко, — попросил химера. — Этот мир полон неожиданностей.
— Останусь в пределах видимости поселения. Обещаю.
Ольфария взяла плетёную корзину, которую сплела для неё одна из женщин-гоблинов, и отправилась к границе поселения. Утреннее солнце этого странного мира окрашивало синюю траву в удивительные оттенки — от лазурного до почти фиолетового.
Долина простиралась перед ней на километры, усеянная невиданными растениями. Здесь росло всё, чего не встретишь на Земле — деревья с серебристой корой и листьями цвета морской волны, кусты с плодами, похожими на светящиеся фонарики, цветы размером с тарелку, лепестки которых переливались всеми цветами радуги.
Ольфария закрыла глаза и позволила магическому чутью развернуться. Это было похоже на включение дополнительного органа чувств — вдруг мир заиграл новыми красками, невидимыми обычному глазу.
Каждое растение излучало свою ауру, свою энергетическую подпись. Некоторые светились ровным зелёным светом — признак жизненной силы и потенциальных целебных свойств. Другие мерцали красным — яд или опасность. Третьи вообще не давали никакого отклика, оставаясь магически нейтральными.
Первым в корзину попал цветок, напоминающий земную ромашку, но с лепестками серебристого оттенка. Его аура говорила о мягком успокаивающем действии — что-то вроде природного анальгетика.
Затем — странный мох, растущий на камнях. Тёмно-зелёный, почти чёрный, но магическое зрение показывало, что он буквально пропитан целебной энергией. Возможно, усилитель для других снадобий или основа для мощных зелий исцеления.
Ольфария углублялась в долину, увлечённая поиском. Каждое новое растение было открытием, каждая находка расширяла возможности будущей алхимической практики.
Кустик с ягодами цвета индиго — противовоспалительное. Лиана с листьями, похожими на сердечки — что-то для сердечно-сосудистой системы. Грибы, растущие идеальными кольцами — их аура была сложной, многослойной, намекая на психотропные свойства.
— Осторожнее с этими, — пробормотала она, аккуратно срезав несколько экземпляров. — Могут оказаться слишком сильными.