Дмитрий завёл мотор и только потом ответил:
— Было, лет двадцать назад.
— Сколько? Но ей же самой на вид двадцать с небольшим…
— Жанна не стареет. Точнее, стареет очень медленно. Она такая, сколько я её знаю, — Кретов вывернул руль. — Ладно, поехали. С главным делом пока тупик, мы только поняли, что кто-то хочет подставить Лужкова.
— Это может быть Пожиратель снов? — спросил я. — Или он не настолько разумен?
— Трудно сказать, его способности до конца неизвестны. Давай пока отвлечёмся от этого, надо заняться текучкой. Мне утром доложили о том, что какой-то эфемер грусти обрёл слишком большую силу и вгоняет людей в одной больнице в депрессию, надо разобраться.
Остаток дня мы занимались этим эфемером, который и правда оказался силён, а также другими мелкими делами. Для меня это было полезно — я увидел другую сторону работы полицейского провидца, не самую интересную. Рутина есть в любой деятельности, и эта — не исключение.
На закате мы с Дмитрием перекусили в недорогом кафе, и он собирался отвезти меня домой.
— У тебя не было времени изучить ту тетрадь, которую дал Прохор? — спросил он.
— К сожалению, нет, — ответил я. — Сегодня вечером обязательно займусь, информации там немного.
— Это хорошо, — кивнул Дмитрий, и мы направились к выходу из кафе. — Обязательно расскажи, что там…
Мы резко застыли на пороге и посмотрели друг на друга. Мы оба одновременно ощутили, будто кто-то дёрнул наши сердца за ниточки.
— Метка, — сказал я.
— Метка, — эхом ответил Кретов, уже создавая поисковое плетение. — Кого-то из девушек снова собираются похитить!
Глава 2
Сердце колотилось так, будто пыталось вырваться из груди. Мы понеслись к машине, и Кретов на ходу кинул мне ключи:
— Веди!
Я молча кивнул. Дмитрий сейчас должен удерживать плетение, чтобы не потерять девушку.
Мы запрыгнули в машину, и я тут же вдавил педаль газа в пол. Между рук Кретова распустилась тонкая эфирная вуаль, на которой пульсировала красная точка.
— Так, на север. Кто у нас на севере? Твою мать! — прорычал наставник и повернулся ко мне. — Звони Полине.
— Вызов идёт, — я приподнял телефон и включил громкую связь.
Ведь я знал, что эфирные метки — не спутниковые маячки. Мы не можем видеть точное расположение на карте, только направление.
— Алло, — раздался голос Реутовой.
— Полина, срочно! — рявкнул Дмитрий. — Мы рядом с метро Нагорная. Кто из потенциальных жертв на севере от нас?
— Почти все, — слегка растерянно ответила Полина.
— Нет-нет, совсем на севере! — раздражённо выкрикнул Кретов, мельком глянув на свою вуаль. — Возможно, за МКАД.
— Там только одна возможная…
— Позвони ей, срочно! А затем всем ближайшим. Если будут уточнения — я сообщу.
— А что слу…
Я сбросил звонок.
Город мелькал за окном, как кадры из плохого триллера под полицейскую сирену. Я сжимал руль в руках и нарушал все правила, торопясь на север столицы, где прямо сейчас похищали девушку. Полицейским провидцам и такое позволялось.
Сколько у нас времени? Паук в тот раз исчез мгновенно. Но, может быть, чтобы забрать кого-то другого, ему надо подготовиться?
Только тут я сообразил, почему родственники похищенных ничего не слышали. Монстр наверняка использовал такой же чёрный барьер, которым накрыл меня.
Мысль промелькнула как бы между делом. Я надавил на клаксон, пролетел на красный и выехал на перекрёсток. Справа загудел грузовик, который не успевал затормозить. Я добавил газу и проскочил в последний момент.
— Так, я понял! Понял! — воскликнул вдруг Дмитрий, развеял плетение и схватил рацию. — Центр, я провидец! Все свободные наряды в Марфино, Ботаническая, семнадцать!
— Провидец, что у вас? — пробубнил центр.
— Новое похищение, прямо сейчас! Нужен артефакт запечатывания, провидцы из других отделений, полный комплект! Перекройте все улицы вокруг адреса!
— Вас понял, провидец.
— Притопи, Григорий, — вешая рацию на месте, процедил Кретов. — Я себе не прощу, если опоздаем.
Я лихо вошёл в поворот. Для меня дело было даже не в работе. Я просто не хотел, чтобы погибла ещё одна невинная девушка.
Мы примчались за семь минут. У подъезда уже стояли две полицейские машины. Из окна третьего этажа лился белёсый свет — мерзкий, ядовитый как гной.
Я выскочил из машины первым, даже не заглушив мотор, и побежал к подъезду. Кретов был на шаг позади меня.
Лифт стоял на шестом этаже, так что я побежал наверх пешком.
На лестнице пахло жареной рыбой. Такой обыденный, даже уютный аромат — кто-то сейчас готовит ужин и не подозревает, что творится в соседней квартире.