Наступила тягостная, напряжённая тишина. Дмитрий сверлил взглядом Дивова, пытаясь разглядеть признаки лжи в его глазах или мимике. Я внимательно следил за маяком. Если бы великий магистр был причастен и соврал так открыто — эфемеры лжи уже были бы тут как тут.
— Я тебе верю, — хрипло произнёс Кретов и забрал со стола свой телефон.
— Спасибо, Дима. Клянусь, если бы я знал… — Дивов покачал головой. — Я бы не допустил её гибели.
— И что бы ты сделал? — рыкнул мой наставник. — Давай лучше так: ты причастен к появлению в нашем мире Теневых Странников?
— К сожалению, да, в какой-то мере. Я до поры до времени одобрял эксперименты Прохора, но затем, когда наши взгляды разошлись, перестал его поддерживать. Он продолжил двигаться в своём направлении, я в своём.
— Прохор утверждал, что вы вместе призвали Странников, но вы сделали его козлом отпущения и выгнали из Конгрегации.
— Что за чушь! — Дивов рассмеялся. — Я тогда ещё даже не был обычным магистром, не говоря уже о должности великого магистра!
— У тебя всегда были хорошие связи среди руководства, и устроить изгнание ты был вполне способен, — проворчал Кретов.
— Да, ты прав. Отвечу на вопрос по-другому: мы с Прохором не призывали Теневых Странников. Они сделал это сам, без моего ведома.
Маяк для эфемеров по-прежнему работал, но ни один дух не явился. Это значило, что Артур Олегович говорит правду. Или же очень искусно лжёт…
То, как Дивов строил некоторые фразы, не давало мне покоя. Их можно было истолковать по-разному, как в пользу великого магистра, так и против него. Однако мы не могли начать допрашивать его более жёстко, он не являлся официальным подозреваемым, а трюк с маяком вообще, по идее, должен был снимать всякие сомнения.
Артур Олегович определённо не зря это сделал.
Пока я об этом размышлял, Дмитрий продолжал задавать главе Конгрегации какие-то вопросы, но я уже понял — сегодня мы от него ничего не добьёмся. Дивов не зря сам позвал нас к себе и к тому же подкинул ниточку с сектой «Дети Бездны». У нас есть два варианта: либо считать, что Дивов ни при чём, либо считать, что он старательно отводит от себя подозрения.
— Мы хотим поговорить с господином Стоцким, — сказал я.
— Понимаю, — медленно кивнул Артур Олегович. — Учитывая инцидент между вами, вы его подозреваете, не так ли?
— У нас есть кое-какие мысли на этот счёт. Но нельзя сказать, что мы его подозреваем, — не стал отрицать я, сделав про себя пометку, что великий магистр в курсе попытки кражи моего Клыка.
— К сожалению, мой заместитель отбыл в Европу по важным делам. Пока я даже не могу сказать, когда он вернётся, — развел руками Дивов.
И снова — очень удобное совпадение. Такое чувство, что Стоцкого специально спрятали, когда начало пахнуть жареным.
Дивов медленно провёл ладонью по полированной поверхности стола, оставляя едва заметный след. Солнечный луч, пробивавшийся сквозь витражное окно, играл на его лысине, создавая такое впечатление, будто над его головой висит нимб. Но на святого великий магистр точно непохож…
— Что ж, надеюсь, у вас больше нет вопросов касательно моей причастности к так называемой эпидемии. Да и других членов Конгрегации провидцев, особенно высокопоставленных, не стоит подозревать. Это может быть… неразумно, — добавил Артур Олегович, и я сразу понял намёк.
Вместо «неразумно» должно было прозвучать слово «опасно».
— Я дам вам всю необходимую информацию, — продолжал Дивов. Голос его звучал мягко, почти что ласково. — Как только мои люди вычислят, где базируется эта секта, вы первыми узнаете.
Он поднял взгляд, и в его ртутных глазах что-то мелькнуло — словно глубоко под поверхностью шевелились тени.
— Но прошу вас… — Дивов сложил пальцы домиком, — будьте осторожны в своих выводах. Проклятие — дело тонкое. А необоснованные обвинения против Конгрегации… — ещё одна пауза, на этот раз на несколько секунд дольше, — могут привести к непредсказуемым последствиям.
Это была не просьба. Это было предупреждение, обёрнутое в вежливую упаковку.
Кретов сидел неподвижно, но я видел, как напряглись мышцы его челюсти. Я оставался невозмутим, потому что с самого начала понимал — без угроз мы этот кабинет не покинем.
— Мы понимаем, — сухо сказал Дмитрий, вставая. Его пальцы сжались в кулаки, но голос оставался ровным. — Будем на связи.
Дивов кивнул, и его губы растянулись в улыбке.