– Я…
– Орден не желает слышать о каких-либо отговорках и оправданиях, – властно проговорил другой мужчина. По голосу он был уже в возрасте. – Видно, ты просто не осознаешь с кем имеешь дело. Думаю, мне стоит рассказать тебе…
– Господа-господа, нечего переживать из-за того, что старику пришло в голову немного вздремнуть после сытного обеда, – пропела какая-то девушка очень бодро. – Главное, что наше время почти не потрачено. Думаю, на первый раз мы можем закрыть глаза.
Стараясь вести себя как можно тише, Антиния убрала под собой солому, что прятала щель в половицах, а затем попыталась рассмотреть происходящее. В хижине стояло трое неизвестных. Мужчина в центре оказался примерно возраста Аскулапа. Весь его вид казался довольно странным и неприятным, возможно потому одежда его выделялась необычным кроем. Такие вещи не носили в Алкинии и напоминали больше одеяния жрецов. На голове его красовался железный обод, который скреплял темно-бордовую ткань, что полностью прикрывала макушку. В тон убора на нем красовалось расписанное золотыми узорами одеяние свободного кроя с длинными, свисающим рукавами, из которых вытекала причудливо выгнутая трость. Мужичина имел впалые глаза, которые накрывала глубокая тень от бровей, и тонкие сухие губы, вокруг которых росли короткие седоватые волоски, отдаленно напоминающие бороду.
За ним стояло два драконита. Один грузный белочешуйчатый, что агрессивно переминался с лапы на лапу. Выглядел он грозно и опасно: довольно высок и широк, с квадратной выпирающей челюстью, которая обнажала нижние клыки, и красные глаза словно две яркие бусинки, налитые чистой злобой. Другая оказалась молодая драконит с голубой чешуей, худая с четким разрезом больших глаз. Фигура ее неподвижно двигалась, ритмично извиваясь и пластично выгибаясь. Хвост ее красиво ложился кривой линией, а торчащие из него плавники сверкали морским блеском.
– Мы прибыли сюда, чтобы, наконец, приблизиться к запуску нашей основной теории, – говорил старец в длинном одеянии. Его темные глаза налились горячей жестокостью. – Надеюсь, в этот раз ты выполнишь то, что я желаю от тебя видеть.
– Почему вдруг ты так самовольно поступаешь, Махут? – Аскулап сложил руки на поясе. – Мы же обсуждали, что это невозможно в наших условиях. Нужно учесть много факторов и провести ряд анализов прежде чем воплощать эту теорию в жизнь.
– Именно из-за этого, наше алхимическое развитие за последние десять лет так и не скакнуло вперед. Потому что вы, поколение Обсерватории, вечно все усложняете и вечно о чем-то беспокоитесь. Бесконечно анализируете и изучаете, переливаете и смешиваете. Вы, живущие на континенте, считаете своим долгом разгадать истинную сущность вещей, человека, мира. Но вот скажи? Кому они нужны? Эти ваши непрекращающиеся потуги разума. Большинство людей не думает о том, как им жить дальше – они просто живут; а мы отчего-то думаем. Однако в этом и заключается великий секрет: думать не нужно. За нас должны думать наши чувства, что будут преобразовываться в материю. А эти твои трактаты просто бесчеловечны, беспочвенны и бессмысленны. Сколько раз я должен тебе говорить, чтобы ты меня понял. Орден Красной щелочи давно обо всем позаботился. Какие еще условия тебе нужны?
– Мое мнение остается при мне, – твердо отвечал Аскулап. – Время еще не пришло.
На его слова старец тыкнул тростью прямо в грудь алхимика, что тот даже покосился.
– Ты продолжаешь упираться, алхимик, – басом продолжил белый драконит. – Мы несем идею об идеальном городе. Твое сомнение разъедает тебя, словно болезнь. Ваше общество не сможет выжить, пытаясь на остатках прошлого построить империю. Ты должен это понимать!
– Тэтем, – произнес Аскулап севшим голосом. Капля пота скатилась по его лицу, – мое слово не весомо с самого рождения. У меня нет власти, чтобы что-то предпринимать.
Оскалившись, драконит приблизился к алхимику, наставив когти на его горло:
– Запомни: если мы в скором времени не придем к разумному соглашению в нашу пользу, вашему горячо любимому миру придется иметь дело с апокалиптическим взрывом.
Ошарашенный алхимик замер, обнимая себя за плечи. Его всего пробирало крупной дрожью.
– Мы уже все решили, – Махмут навис над сгорбившимся Аскулапом, презрительно на него глядя. – Обратного хода не будет. Я это затеял, и я этого добьюсь. Неважно каким способом.
– Нет. Нет! Вы с ума сошли! – оживившись, Аскулап начал в припадке размахивал руками. – Разве вы способны уничтожить само первородное? Поймите! Знаний, накопленных нашими предками недостаточно, чтобы проделать все без жертв. Сами того не ведая, мы можем разрушить и так разрушенное.