В это самое время далеко на другом конце света в лесах Нарида на Хоклионе творятся вещи, о которых девушки не могли и подумать.
В который раз она проводила вечер на любимейшем широком подоконнике в компании тетради с ручкой. Можно было бы делать записи сразу в электронке, но по-старинке записывала потоки мыслей на бумагу, так душевно, даже привкус у произведений другой.
Дом её стоял рядом с лесом, на отшибе людских миров. Эти другие миры вечерами устраивали ужины и смотрели семейные передачи, она же почти всё время проводила в себе. Точнее даже сказать, внутренняя она проводила времена во всём окружающем пространстве. В ветре, в траве, в небе. Внутренняя вырывалась блуждать по лесу, даже ночью, представляете! В то время, как тело до оцепенения боялось отсутствия света.
Внутренняя летала на бешеных скоростях по липкой и чарующей космической тьме, тело же прилежно и верно ждало окончания путешествий на подоконнике. Среди скоплений звёзд было так весело, так комфортно среди других галактик, в других галактиках комфортно. Так уютно и тепло, как дома у камина в пледе на кресле-качалке с кружкой мятного чая и замечательной книгой в руке.
Планировалось очередное межпространственное бестелесное путешествие. Подоконник пригрет, мысли трансцендентны. Она больше ничто, ничто больше не она. Всё – это она, она – всепространство.
Взгляд улетел в лесное пространство, запустив зрачки, как космические челноки, в тёмную материю неизвестности и мрачного очарования.
Даже находясь за пределами леса, точнее в пределах тёплого дома, тело ощущало сладко-свежий запах лесной зелени. Этот запах бежал мурашками по коже, оставляя острое прохладное покалывание, но такое приятное, что тело пьянилось и расслаблялось.
Этой ночью появились новые элементы путешествия. Девушка сидела за стеклом и наблюдала, как меж деревьев парят маленькие нежно-жёлтые огоньки. Их насчитывалось пять. Витали они туда сюда, как снежинки в свете уличного фонаря.
С этого всё и началось.
Любопытство не заставило себя долго ждать. Тёплые огоньки в жутко-чёрном лесу манили невероятно. Девушка была с озорной душой, смелой и безрассудной порой. Азартный поэт, бульдозер и сицилийская мафия в одном флаконе. Отворяя замок на входной двери (почему эту дверь всегда называют «входная», она ведь и «выходная» тоже), любопытная особа предвкушала вкус нового на своих губах. Вкус перемешан с хитрой улыбкой.
Дорожка до леса была не длинной. Каждый шаг приближал Мари к жёлтым вожделенным огням. Шаг в мрачную темноту она сделала смело, даже не задумываясь о последствиях. Деревья сожрали образ девушки в считанные секунды, поглотили с ног до головы. Силуэт скрылся, скрылись и огоньки. Мари нежно протянула внешне хрупкую руку с длинными пальчиками к пушистому жёлтому свечению, но огни не дали себя поймать. Началась игра. Огоньки, как лесные пугливые зверьки, отпрыгнули от руки. Они начали улетать прочь, будто в страхе и панике теряясь в пространстве. Траектория полёта была безобразной, непонятной даже им самим. Похоже, они не понимали, что происходит и куда они направляются. Куда им бежать? Они пропали?
Девушка направилась в сторону побега, ускоряясь в каждом своём шаге. Пыталась догнать и объясниться. Душа так тянулась к этому неизведанному теплу. Волосы цеплялись за хваткие лесные лапы-ветви, растрепавшиеся в шикарные вьющиеся рыжие локоны, ниспадающие к пояснице. Голову Мари украшали два круглых пучка, которые, собственно и отрастили благодаря ветвям рыжие кудрявые щупальца, как осьминоги. В лесу было крайне промозгло, девушка же бежала сломя голову, не чувствуя никаких преград. Белое тонкое длинное платьишко упиралось концами во влажную сочную лесную зелень. Платье было нежно-нежным, будто обнимало Мари своими мягкими рукавами, окружало теплотой вокруг тонкой талии. Лёгкое и красивое. Не платье, а мечта.
Пока продолжалась гонка, произошли странные и максимально неясные события. Земля содрогнулась, в буквальном смысле, ноги не слушались Мари в тот самый момент. Лес ходил ходуном. Громкий визг, один, два, три, много. Резкий грохот, пылает лес.
– Мой лес! Нееет! – кричала в слезах Мари
Паника охватила с ног до головы, страх пробежал табуном по коже, оставляя следы. Как ожоги от не разгоревшегося ещё до масштабов целого леса пожара. Пушистыми лисьими хвостами разгорались языки пламени по некогда густому лесу. Девушка рыскала глазами более менее безопасное место. Взгляду попадались неистовые громадины, вжирающие в свои «тела» прекрасную зелёную сказку леса. Живые гиганты, будто сплетённые из молодых побегов, усыпанных зелёными листьями и различными цветениями, в перемешку со старыми мощными прутьями и очень крепкими деревянными стволами. Лиц не было, рёв исходил из самых глубин. Дикий пронзительный рёв из внутренней бездны. Мари опешила, чаще забегала глазами из стороны в сторону. Тут на неё надвигается огромное дикое пламя, а тут бешеный живой гигант, глодающий лес, не оставляя абсолютно ничего после себя. После пожара хотя бы остаётся пепел, знаете ли. Обернулась, а сзади уже голый мир. Нет привычных вещей и родного одинокого дома. А впереди что? Развернувшись обратно, она увидела свет. Нет, не тот, о котором все говорят, рановато сдаваться.