Но, как говорилось выше, если мать является центром притяжения, поэтому можно предположить, что дети будут более близки с матерью, в то же время – и это видно – отец нежно относится к дочерям. По тому, как изображены фигуры, видно, что она их держит при себе, они обе как бы в большей степени принадлежат ей, хотя в то же время одна из дочерей тянется к отцу. Так мастер сюжетно и композиционно дал нам ключ к пониманию того, каким образом мы должны рассматривать те взаимоотношения, а, возможно, и скрытую драму, которые заложены в его произведении. Если начать рассуждать и погружаться в состояние персонажей, можно обнаружить, что картина исполнена смыслов, в результате обнаружения которых у зрителя рождается ответный отклик. Возникает желание понять, что скрывается внутри сюжета на полотне, вплоть до воссоздания диалога, который мог бы там происходить. Можно вообразить даже маленький сценарий, в котором будет заложена предпосылка для личностного переживания этой сцены.
То, что удалось изобразить Дега, впечатляюще! Серовато-голубоватый фон, игра цвета, контраст коричневатых оттенков и конкретно черного (отчуждённо-неподвижной фигуры), статуарного состояния, стоящей гордо с непреклонным видом матери. Наверное, она не прощает мужа? За что? Вероятно, есть некая цепь событий, в результате которых произошло отчуждение. Отсюда в очередной раз возникает необходимость восприятия картины не столько в иллюстративном её характере, сколько в сложном психологическом взаимодействии персонажей, которое заложено художником в картине.
Однако при этом Дега не был глубоким психологом в создании портретов. Он был прекрасным интерпретатором в изображении сюжетов. В картине одним из свидетельств этого является искусно переданное им ощущение движения. Есть ряд признаков движения в фигуре отца, дочери и противостоящая им очевидная незыблемость фигуры матери, по всей вероятности, выражающая непреклонность. Она как будто не участвует в этой игре, вынужденно находясь в этой ситуации. Однако же сколько можно сказать об одной картине, на которой изображены на первый взгляд неподвижные фигуры.
Это одно из творений Дега, созданных на первом этапе его творчества. Тогда, находясь в Италии, он написал большое число портретов своих родственников, в том числе и эту картину. В ту пору он был еще молодым человеком, эта работа – свидетельство скрытого потенциала, который раскроется в полной мере на определенном этапе его жизни.
Когда Дега познакомился с Мане, он стал писать в иной манере, в ином ключе: его палитра посветлела, стала красочной. Было еще одно обстоятельство, также повлиявшее на жизнь мастера. Команда художников, которая объединялась под эгидой Мане, просуществовала недолго. Эдуард обладал удивительным свойством: он был весьма деликатным и умел сглаживать многие шероховатости. Причем нельзя сказать, чтобы он был по натуре таким. Пожалуй, это обуславливалось его хорошим образованием и прекрасным воспитанием, что впоследствии позволило сохранить нормальные отношения с членами распавшейся команды. Дуэт Дега – Мане некоторое время был лидерским. Однако, в сущности, Дега не был импрессионистом в подлинном смысле этого термина. Более того, ему был чужд пленэрный вид творчества.
Ему было не свойственно, как предположим, Клоду Моне, запечатлевать ускользающий миг. Свои картины он тщательно обдумывал, и они представлялись уже таким образом, что воспринимались как запечатленное мгновение. На самом деле это глубоко продуманный и даже сконструированный ход. Но при этом от виртуозности, с которой Дега это делает, у нас возникает ощущение, что он выхватил какой-то момент, подсмотрел и запечатлел. Не правда ли? Ощущение «схваченного мгновения» касается всех работ, о которых мы будем говорить.