Я снова обещаю себе забыть про него, но когда на трассе меня обгоняет мотоциклист с пассажиром на заднем сидении, сердце невольно сжимается. Я не помню, какой байк у Глеба, но подозреваю, любой мотоцикл теперь будет стойко ассоциироваться с ним. К счастью, я скоро сворачиваю с трассы на дорогу, которая приводит меня в небольшое село Верещагино, на выезде из которого и расположено старинное поместье. Я паркуюсь рядом с коваными воротами и иду к ним, набирая телефон Александра Лисовецкого. Меня должны встретить.
Глеб
С утра меня будит телефонный звонок. В восемь, мать его, раньше будильника! Сначала думаю, что случилось какое-то ЧП в клубе. Ну как думаю, это первая мысль, которая врывается в сонное сознание, но когда нащупываю под кроватью истошно орущий телефон, то понимаю все гораздо прозаичнее. Звонит Макс.
- Тебе, что не спится? – недовольно бурчу, прикрывая глаза, и снова падаю на подушки, ненавидя весь мир, а младшего брата особенно.
- Ты в Верещагино ведь поедешь? – бодро начинает он. – Подкинь, а?
- А ты чего там забыл, и почему не сам? – лениво отзываюсь я, потому что сейчас готов на все забить и спать дальше. Мое утро никогда не бывает позитивным и добрым, так уж сложилось.
- Вот что ты за брат? Сложно, что ли, сказать: «Да, конечно, Максик, я заберу тебя от зала через час».
- То есть тебя еще и из зала забрать? – тяну недовольно, понимая, что вставать все же придется. – Вот объясни мне, что ты там делаешь в восемь утра?
- Тренируюсь. А что же еще? - в голосе Макса звучит удивление, словно я задал какой-то на редкость глупый вопрос.
- Хорошо, заберу, - соглашаюсь я, но предупреждаю. - Я не на машине.
- Вот скажи мне, у тебя в жопе детство, когда играть перестанет? Ты не можешь как белые люди в тепле и комфорте ездить?
- Вот хочешь как белый человек, езжай как белый – на автобусе. Знаешь, что это такое? Зато в тепле. По поводу комфорта не скажу, не пробовал. А я поеду на байке.
- Не знаю, - отмахивается брат и в трубке слышится гулкий удар.
- Эй? – удивляюсь я. – Ты, что там грушу колотишь и со мной по телефону разговариваешь?
- Ну а что время терять? – спрашивает Макс. – Так ты за мной заедешь?
- Заеду, но часа через полтора, раньше вряд ли успею.
- Ну хорошо… - Макс медлит, а потом спрашивает. – Слушай, Глеб, а может, ты мне ключи от своей машины завезешь? И я поеду в комфорте…
- Ага, мечтай. А твоя-то где?
- Тойота в ремонте, а лексус в Верещагине. Я его оттуда никак перегнать не могу. Хотел ребят из охраны попросить, но решил, что сам заберу.
- Фиг с тобой, отвезу, а то ведь достанешь ныть!
- Спасибо, ты настоящий брат, - радостно вопит в трубку младший и отключается, а я со стоном иду умываться, по дороге включив кофемашину.
За Максом заезжаю ровно через полтора часа. Он уже пунктуально ждет меня у входа. Зависает в телефон. В свои двадцать пять Макс похож на богатыря из русских сказок – он выше не только меня, хотя я не считаю себя мелким при росте метр восемьдесят, но и Сашку. Наверное, если бы он не родился в семье миллионера, то стал бы или охранником, или борцом ММА, а так - это просто скромный владелец сети спортивных клубов, в которых он живет круглосуточно. Даже тренировки сам ведет. Стоят они, как крыло от Боинга и выжимают наглухо. Я был у Макса два раза – чуть не сдох и решил, что ну его. Я лучше буду ходить три раза в неделю в спортивный зал на первом этаже своего жилого комплекса и играться там с железом. Пресс это мне позволяет сделать рельефным, девчонки пищат, а зачем себя убивать дополнительно я не понимаю. А вот Сашка ходит регулярно, и иногда они с Максом радуют гостей и домашних разбитыми физиономиями. В этих ситуациях на все важные переговоры отправляют меня, как самого хорошенького. Ну а что делать, если так оно и есть? На Сашкином лице лежит печать вселенской тоски и неудовлетворенности жизнью, что вкупе со ссадинами и фингалами здорово пугает потенциальных партнеров. У Макса в пятнадцать лет был сломан нос и редко сходят с рожи синяки, а вот я всегда позитивен, гладко выбрит и не бит. Идеальное лицо нашей многомиллионной компании.