- Запрыгивай, - киваю я брату, и пока он устраивается сзади меня на сидении, спрашиваю.
- И все же, зачем ты решил наведаться в поместье? Тебя же обычно туда не заманишь.
- Ну так на выходные, - юлит младший. Всем прекрасно известно, что Верещагино не входит в сферу его интересов ни в выходные, ни в будни.
- Сегодня четверг.
- Вот видишь, говорю же, скоро выходные. Там близнецы планировали приехать.
- Близнецы приедут в субботу, а сегодня, еще раз напоминаю, четверг. Так зачем?
- Ну хорошо, - сдается Макс. - Хочу посмотреть на реставраторшу, которую нанял Сашка. Мне донесли, что она молодая и хорошенькая.
В голосе Макса урчащие нотки, которые мне совершенно не нравятся. Я даю по газам и выезжаю с парковки на оживленную дорогу, испытывая иррациональное желание забыть младшенького где-нибудь тут. Один раз в детстве, его потерял Сашка, когда вез в Верещагине с горки домой. Макс свалился в сугроб, долго барахтался и орал, пока это не заметил я. Он тогда сидел за моей спиной на снегоходе, который с упорством буйвола тащил Саша. Он старше меня на восемь лет и на одиннадцать Макса. Почему сейчас я не могу так же потерять младшенького по дороге? Это очень заманчиво.
Лика
Где-то в глубине души я боюсь, что все произошедшее со мной - это сон, и невероятная работа мне привиделась. Ну не приглашают вчерашних выпускниц провести месяц в шикарном старинном поместье и не предлагают за это сказочный гонорар. Поэтому страшно, волнительно и не хочется разочаровываться.
Я, когда звоню Лисовецкому, постоянно поднимаюсь на цыпочки и всматриваюсь в глубину сада, где в тени деревьев виднеется дом. Отсюда мало можно рассмотреть, только то, что он светло-бежевый с белыми колоннами у входа и такой типично-русский, века восемнадцатого.
К дому ведет тропинка – очень аккуратная асфальтированная, а чуть в стороне широкая дорога – въезд для машин. Наверное, стоило припарковаться там, а не у калитки. Что-то я не сообразила. Ну ладно, машину можно перегнать и потом. С левой стороны за деревьями, почти сбросившими листву, я вижу широкую парковку. На ней стоят несколько машин – красивых, дорогих и даже один мотоцикл, у которого я могу отсюда разглядеть только руль. Сердце снова совершает кульбит, причем не в груди, а где-то в желудке. «Перестать, Лика! - говорю себе. - Нельзя так реагировать на каждый мельком увиденный байк. Это глупо».
К счастью, заказчик отвечает почти сразу же, избавляя меня от ненужных мыслей, а буквально через минуту на тропинке, ведущей к воротам, появляется парень. У него темно-русые волосы и сползающая на глаза рваная челка. Высокий. Выше меня, но по мне излишне худощавый, лет семнадцати.
- Вы Лика? – вполне вежливо спрашивает он. Я киваю, и он запускает меня на территорию поместья.
- А… - Я указываю на машину, но он машет рукой.
- Сейчас кого-нибудь попросим, отгонят, не переживайте. Папа вас ждет.
«Папа?» - проносится в голове. Шок-шок, мне казалось при встрече – Лисовецкому чуть больше тридцати, а у него такой большой сын. Начинаю крутить в голове, сколько может быть заказчику, и почему у него такой взрослый сын, но потом понимаю, что веду себя невежливо. Какое мне дело до тайн семьи Лисовецких?
- Пойдемте, у нас еще есть время. Я вам покажу, что у нас тут и как. Кстати, меня зовут Никита, точнее… – он хмыкает и почему-то от ухмылки сердце пропускает удар. Совершенно иррационально. Я точно не воспринимаю почти подростка, как мужчину. Почему же тогда сердце екает? Но парень, не догадываясь о моих мыслях и продолжает. – Назвали меня Никита, но обращаются просто Ник.
- А много народа живет в поместье? – спрашиваю я, и он отвечает с честностью и беззаботностью молодого человека. – Никто. Только охрана и обслуживающий персонал. Этот дом прадед купил для прабабушки, году в девяностом. Прадед у нас был уважаемым в определенных кругах человеком. Построил первую, после распада СССР крупную финансовую империю… эй, не смотри на меня так! – Ник очень естественно переходит на «ты», но я не против. Парень действительно приятный и забавный. - Я же наследник этого всего (в конечном счете, буду), поэтому и знаю. Плюс отец все равно просил тебе провести мини-экскурс в историю. Так вот прадед честно и нечестно работал и любил прабабушку, которая была натурой творческой - пианисткой, а еще в каком-то затертом колене аристократкой. Вот дедушка и решил сделать любимой приятное – это загородное поместье. Проблема в том, что в части помещений ремонт так и не сделали. Дом очень большой и никогда не использовался целиком. Ну, по крайней мере, в нашем веке и в прошлом. Не ремонтировали его по нескольким причинам – во-первых, в нем есть зал с фресками и колоннами. Прабабушка его очень любила и трогать не дала, чтобы не испортить. Там стоял ее рояль, иногда проходили благотворительные концерты, какие-то приемы и прочее-прочее, но прабабушка умерла в две тысячи первом, чтобы ты понимала. Ну а, во-вторых, руки не дошли, да и специалисты не попадались, а которые попадались… - Ник морщится. – Уходили.