Эвангелина проснулась. Оказывается, она уснула, и теперь было раннее утро, и ей надо было спешить на автобус или оставаться. Но она не осталась, а только задержалась у столика ошеломленной дежурной, поставив ей на стол чемодан и сверху записку, и попросила отправить этот чемодан по адресу на записке. Странная старуха эта, одетая в еще более изысканный костюм, чем вчера, — голубой, брючный, но еще более заморенная, долго извинялась и даже чмокнула дежурную в щеку и накинула ей на шею разрисованный платок. Когда старуха исчезла, дежурная крепко вытерла щеку и не велела никому из персонала к чемодану прикасаться. Интересоваться хотя бы, что в нем.
Утром Томаса нашла кучу фотографий на стуле и, разбудив молодых, было уже десять, показала им фотографии. И они с большим интересом смотрели снимки, и Олег вскрикивал: ну, давала тетушка дрозда! Ну, красоточка, я вам скажу. Сейчас-то очень страшна? — поинтересовался он у Томасы, и та, улыбаясь, отвечала, что она, Антонина Алексеевна, может, даже и покрасивее будет.
Инна стала быстро прибирать в комнатах, потому что тетка, как они договорились вчера с матерью, должна прийти скоро и надолго. Губы она уже намазала беловатым блеском, — она прочла, что это секси-блеск, чем привела Антонину Алексеевну в ужас и в восторг Олега, жена менялась на глазах — вот вам и секси! Он в пижаме повис на телефоне и, как Инна ни возмущалась его бездельем, никак не заканчивал длинный разговор с их южными приятелями. Эффект его телефонных рассказов был поразительный, и Олегу было приятно ощущать этот эффект самому, смаковать подробности. Он сообщал и сообщал, кто такая тетка из Парижа, и кто она была, и что Инна с утра ходит «парижанкой», вся в секси-косметике, а сегодня тетка явится и, наверное, подкинет еще чего-нибудь столь же забавного, а в доме у них содом, и сейчас он бежит за коньяком. Потому что если старушка в Шляпке не пьет, то выпьет он и его друзья, а также его красавица жена. Друзья заколебались — стоит ли им нарушать семейную встречу, но Олег так настаивал, что они согласились прийти на обед, а сейчас заедут за Олегом на машине и — по магазинам, чтобы купить все самое что ни на есть и тем, ну, хоть не убить старушку в Шляпке, но поранить. Инна била Олега по спине шлепанцем и кричала, чтобы он немедля переоделся, а Олег хохотал и снова сообщал в трубку, что его жена — парижская штучка — делает с ним все, что захочет.
Томаса возилась у плиты, готовя к приходу Эвы новый (уже третий по счету за эти дни) сладкий пирог с яблоками. Было шумно, весело, и только недоставало серьезного не по годам ребенка, который бы внес нужную ноту разумности в этот ералаш. Но и ребенок вот-вот должен был приехать из лагеря, и все складывалось преотлично. Инна вошла на кухню к матери и сказала как бы невзначай, что тетю Улиту надо бы уговорить остаться здесь (конечно, после необходимых формальностей и новой поездки туда) и что там ей одной, без своих. И Антонина Алексеевна была благодарна дочери за эти слова и за то, что она уважительно назвала тетку тетей Улитой, не тетушкой и не Розовой Старухой, как вчера Олег. Томаса и сама думала о том же, но понимала, что это не просто и что об этом надо долго говорить.
Олег уехал за коньяком, Инна тихо прибирала в квартире, думая о том, что муж как-то совсем по-другому стал к ней относиться и она в ответ тоже. И виной ли тому парижская секси-косметика? Тогда если так, — то это глупо и несерьезно. Но думала она об Олеге по-другому, не так, как раньше. Думала. А ведь обычно после стольких лет жизни вместе — НЕ ДУМАЮТ без поводов мужья о женах, жены — о мужьях.
Томаса тоже была у дела и на месте. Она сажала в духовой шкаф пирог, который явно задался, был пышным и величественным. Чуть ее скребло вчерашнее, бег сестры по лестнице, но скребло чуть, потому что все можно было исправить. Сегодня же.
И это только и радовало ее.
1969–1982
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.