А особым деликатесом на специальном культовом отправлении - процедуре Проклятия - стала считаться поданная к столу рукопись, приправленная кровью автора.
Момент, когда процесс деградации членов секты, именующих себя Золотой манипулой, перешагнул за грань и стал откровенным безумием, прошел совершенно незаметно и воспринялся как нечто само собой разумеющееся..."
- Оставь его, спокойно сказал Айвен, - похоже, что он действительно ничего больше не знает.
- Как скажет Главный Редактор Айвен, - несколько театрально произнес Фридрих, вытирая руки черным носовым платком.
- А вы, Орвин Бин, - не глядя на поэта сказал Айвен, - можете идти. Но помните, что один раз скомпрометировав свое доброе имя вы поставили себя в такое положение, в котором следующая ваша ошибка - будет последней... Язык нам дан не для того, чтобы обсуждать Объективные истины, а чтобы... держать его за зубами. Неровен час, можно потерять!
- Идите, - подтолкнул поэта к выходу Фридрих, - и помните: вы в этом кабинете никогда не были!
Орвин Бин поспешно вскочил и кинулся к двери, но, все-таки, у него хватило мужество на пороге задержаться и пробормотать:
- Я очень благодарен за урок, Главный Редактор Айвен. Вы не пожалеете, что изыскали время и помогли мне сориентироваться в сложившихся обстоятельствах. Я все понял и постараюсь оправдать оказанное доверие.
- Я надеюсь, что отныне вы действительно будете идти верным путем, устало сказал Айвен Чен, не открывая глаз.
И лишь когда дверь за поэтом закрылась, Айвен Чен приоткрыл глаза и жестко посмотрел на Фридриха:
- Надеюсь ты дашь соответствующие распоряжения на кухне. Тебе ясна очередная кандидатура для сегодняшней плановой процедуры Проклятия?
Фридрих ухмыльнувшись молча кивнул.
- Только тихо! Терпеть не могу поросячьего визга.
Фридрих вновь кивнул.
- И напиши соответствующую статью: мол Орвин Бин, не взирая на дружеское участие в его творческой судьбе Главного Редактора Бена Оу, и попыток Главного Редактора Зуриха заострить внимание на отдельных положительных моментах в семантических конструкциях, выбираемых начинающим поэтом, в конечном итоге ступил не на ту дорогу... Но и так далее - как положено.
- Хорошо, - плотоядно усмехнулся Фридрих.
Айвен окинул Фридриха пустым безучастным взглядом, и Фридрих, в соответствии с этикетом поклонившись, направился к двери.
"Ну, а кто будет следующим кандидатом на участие в процедуре Проклятия..." - Айвен зловеще усмехнулся. Фридрих, словно что-то почуяв, оглянулся в дверях. Секунду они пристально смотрели друг-другу в глаза, затем Фридрих ухмыльнулся и осторожно притворил за собой дверь.
Оставшись наконец один, Айвен Чен расслабленно откинулся в кресле. Идти и принимать участие в процедуре Проклятия Орвина Бина не было ни сил ни желания.
Айвен пробыл в кабинете не долго. Немного поработал над тезисами статьи: "А был ли Фридрих?!", а затем, почувствовав бесконечную усталость, отправился домой.
На выходе, в вестибюле ресторана, Айвен наткнулся на Главного Редактора Бена Оу.
- Айвен, ведь ты же понимаешь, что я... - ухватив побелевшими холодными пальцами Айвена за руку лихорадочно, словно в бреду, зашептал Бен Оу.
- Успокойся, - устало похлопал его по плечу Айвен. - Я все понимаю. Я тоже периодически чувствую себя страшно одиноким и очень хорошо представляю, как хочется иногда, чтобы рядом был кто-то... Но надо помнить, что критериями нашего выбора должны быть не личные симпатии, а... отношение к работе. Мы должны опираться не на людей, а на профессионалов! Ведь не даром нам доверен самый могучий инструмент - Слово.
- Я все понимаю... Я исправлю... Я, - сбивчиво зашептал Бен Оу.
- Иди, - сказал Айвен, - иди и спокойно работай.
Уже сидя в машине, Айвен подумал:
"Да, стареем. Бен вот совсем уже сдал - пора-пора и ему уже в Дом Отдыха!"
Припарковав машину у своего дома и войдя в подъезд, Айвен нерешительно остановился у дверей лифта. Нажал на кнопку вызова, и с холодным интересом пронаблюдал, как створки дверей лифта открылись и, выждав некоторое время, закрылись. А потом, несмотря на усталость, медленно стал подниматься на свой этаж пешком.
Через два дня, рано утром, Айвен набрал номер телефона Фридриха:
- Ты помнишь, что сегодня меня обещал навестить наш таинственный Дональд Севидж?
- Конечно, - прозвучал в трубке спокойный, уверенный голос Фридриха.
Но Дональд Севидж не появился. И хотя целый день Айвен постоянно чувствовал чье-то незримое присутствие, но скорей всего это были людишки Фридриха.
Не появился Дональд Севидж и на следующий день.
А когда Айвен вечером усталый возвращался домой, то то наконец пересилив себя он, все-таки, переступил порог злополучного лифта... Дверцы мягко закрылись и кабина медленно поползла вверх. В портфеле у Айвена лежала уже почти готовая статья "А был ли Фридрих?!". Жизнь казалась несколько однообразной и утомительной, но в общем-то прекрасной.
Лифт наконец затормозил, но дверцы, почему-то не открылись. Айве нажал на кнопку вызова диспетчера и в ту же секунду ощутил, что лифт падает... Айвен даже не успел разобраться, как он к этому относиться.
Утром следующего дня в редакцию журнала "Шаровая молния" входил новый Главный Редактор.
В коридорах издательства - у каждой двери - занял место сытый холеный мальчик, хорошо и модно одетый, лениво пожевывающий резинку и спокойно провожающий проходящих мимо людей взглядом, каким обычно разглядывают броские, но малозначительные детали архитектуры.
- Главный Редактор Фридрих, - торжественно объявила секретарша, словно только что снесла золотое яйцо и торопилась об этом событии известить как минимум пол мира, - ваша утренняя почта!
Фридрих, удобно устроившись за столом Главного Редактора, кивком отпустил секретаршу и лениво стал перебирать разнокалиберные конверты.
Его взор привлек большой серый конверт, адресованный ему лично, но без адреса отправителя.
Фридрих не спеша вскрыл интригующее послание и извлек оттуда обыкновенную потрепанную канцелярскую папку.
На папке неряшливым корявым почерком было написано:
Дональд Севидж
Каннибалы
повесть-хроника
Фридрих в бессильной злобе выскочил из-за стола, швырнул папку на пол и стал в бешенстве ее топтать...
Разрозненные листки опавшими листьями усеяли в редакции весь пол.
На том, что лежал ближе всего к двери, если бы у кого-нибудь возникло такое желание, можно было прочесть:
"...но вслед за легионерами, придет новое поколение, заботливо выпестованное в рамках взлелеянной легионерами системы.
И будет оно - это поколение - воистину ужасным..."