Маша вытерла рот платком и пошла вдоль плотного ряда старых домов, покачиваясь от слабости. Ни ветерка. Днём пролил дождь, и ночь обещала быть тёплой. На деревьях показалась свежая липкая зелень. В небе сверкали звёзды, но Маша ничего этого не замечала. Она шла, потупив взгляд, практически на автопилоте.
Фонари отбрасывали длинные крестообразные тени. Тени двигались, как лопасти вертолётов, мотая за собой столбы, деревья и прохожих. И Машу. Тени скользили по асфальту, периодически исчезая во мраке глубоких арочных перекрытий. А взамен них появлялись новые. Только одна тень крутилась вокруг неё постоянно. В уголке глаза, то вырастая, то уменьшаясь до размеров карлика, она видела человеческую тень.
С таким количеством фонарей трудно было не заметить тёмную фигуру, которая неотступно следовала за ней по пятам. Маша, стараясь удержать тело в равновесии, обернулась. Фигура тут же застыла на месте. Однако Маша сразу поняла, что фигура была не одна. А две. Та, что стояла вдалеке, в небольшой нише дверного проёма одного из домов, явно таилась. А вторая, ни грамма не скрываясь, стояла в паре шагов от неё. Увидев знакомое лицо, Маша осмелела и пошла в атаку:
— Что вы думаете, если у меня нет парня, можно вот так нагло домогаться?
— Я разве домогаюсь? — резонно заметил её недавний попутчик.
— А что вы тогда за мной тащитесь сейчас? Маньяк?
— Ну… нет, вообще-то. Я живу вон там, — он указал вперёд. — Садовая пятнадцать, — как-то ажиотированно улыбнувшись, мужчина поднял руку с указательным пальцем. От него можно было ждать чего угодно.
— Не врёте? Тогда ладно. А я в восемнадцатом доме живу…— сказала Маша и присела на высокий бордюр. Руки и ноги, словно чужие, отказывались её слушать. Боковым зрением, сквозь упавшие на лицо пряди волос, она рассматривала того мужчину, что был вдалеке. Маша хоть и была несколько не в себе и в глазах двоилось, но стопроцентное зрение не пропьёшь: в нише тень заметно сгущалась, имея узнаваемый профиль и фигуру человека. А торчащее за пределы косяка плечо отбрасывало маленькую косую тень. Она не особо боялась, находясь в компании нового знакомого. Не может же её преследовать одновременно два маньяка. Один из них по определению должен быть нормальным. А если нет? Не подерутся же они из-за неё? А подерутся — то и к лучшему.
— Ааааа, — взвыла Маша, схватившись за голову, качнулась из стороны в сторону и замерла, свесив голову между колен. Несколько минут она сидела без движения.
— Может, вам помочь? — услышала она сквозь дрёму насмешливый голос парня в роговых очках. А в следующий миг почувствовала, как её куда-то тащат. Маша бессознательно норовила выскользнуть из захвата и вернуться в исходное положение — лечь на асфальт, свернувшись калачиком, как жалкий бездомный котёнок. «И всё-таки, какой из двух завладел её безвольным телом?» — крутилось где-то на подкорке.
— Почему в бессознанке люди такие тяжелые? Просто беда… — услышала она отдалённое эхо и провалилась в сон.
Ей снилось, как мама качает её, великовозрастную дылду, на коленках.
«По кочкам, по кочкам, по маленьким дорожкам…»
Изображения перескакивали одно на другое. То она на коленях у мамы, то вдруг оказывается в полупустом трамвае. Смотрит в окно на проплывающие мимо деревья, дома и понимает, что проспала свою остановку. Поднимается из последних сил и кричит водителю:
— На Садовой остановите!
И пришла в себя. Прямо перед собой Маша увидела глаза попутчика в роговой оправе, который бесцеремонно тряс её за подбородок большим и указательным пальцами правой руки, так, что голова Маши плясала, напоминая китайского болванчика. Она отстранила от себя его руку с негодованием и осмотрелась, пытаясь понять, где она и что происходит.
— Номер квартиры у вас какой? — спросил мужчина.
— Пятая… — произнесла Маша неуверенно. Она вроде бы пришла в сознание, но ноги и руки её совершенно не слушались.
Тряска по ступенькам немножко протрезвила. Несколько раз она больно ушиблась: один раз локтем, другой раз большим пальцем ноги. Незнакомец тащил её некачественно, не по-джентльменски. Но она не возмущалось. Выбора всё равно не было. И тот и другой раз после удара, тело прошибло током. Прямо по нерву шарахнуло! А палец на ноге и без того болел после неудачно сделанного педикюра. Разбух и покраснел. Особенно обидно, ей было то, что к этой педикюрше Маша пошла по рекомендации.