— Ай! — прокричала Тайра, пригнувшись.
И вовремя: доска прошла прямо над головой. Игорь смотрел на неё и, казалось, не совсем понимал кто перед ним.
— С ума сошёл? Так и убить можно. Ты чего?
— Крыса. Я думал… крыса. Ты разве не ушла?
— Ушла, но прямо у двери обнаружила, что потеряла пуговицу. Другую такую найти будет трудно. И она... в пикантном месте отвалилась. Вот и вернулась. А ты… ненормальный…
— Это простая осторожность.
— Не удивлюсь, если в своих катакомбах ты прячешь трупы случайных прохожих!
— В моих катакомбах случайных прохожих быть не может, — вполголоса произнёс он, и у Тайры по коже побежали мурашки.
— Да ты просто больной…— снисходительно сказала девушка, подобрав с пола пуговицу. Поднялась и, резко повернувшись, задела Игоря ароматной волной своих волос. Парень поплыл в экстазе: она помыла голову его любимым шампунем...
Хлопнул дверной замок, и Игорь осмотрел доску в руке: один угол оказался расщеплён ударом о стену.
— Хорошо, что я ещё не отпилил по размеру.
Он вынул из кладовки пилу, лоток для распиловки углов и увидел мышь. Возбуждение от охоты ещё не утихло. В крови бурлил адреналин и одного быстрого выпада хватило, чтобы сильно поранить мышь. Та душераздирающе запищала и упала, перевернувшись на спину. Пила оказалась не очень удачным вариантом казни. Мышь харкала кровью, пищала и корчилась в муках.
— Вот чёрт! Этого мне только не хватало! — выругался он, после минутной задержки, заметив пару жалких капель крови на побелке. Осмотревшись в поисках биты, он быстро нашел её, зорким взглядом выхватывая из темноты, и одним ударом порешил мученицу.
Прибравшись и ополоснув пилу водой под краном, он положил доску на табурет и отпилил угол обналички. Мокрая пила шла плохо, извивалась и парень злился.
— Так... спокойнее. Спокойнее. С чего бы это? — проворчал он.
Прибив обналичку, он занялся холодильником. Он был подобен тому хламу, что сдала в ремонт его новая подружка. Игорь попросил у знакомого: если попадётся вдруг среди металлолома целая деталь этой линейки холодильников, позвонить. Знакомый работал на приёмке вторсырья и часто по просьбе Игоря откладывал более-менее целые детали за небольшую плату, и помогал в качестве грузчика при перевозке крупногабаритоной техники. Игорь всё же решил наладить хладоагрегат: советская техника служила веками. Был шанс продать вещицу и заработать копеечку.
***
— Вот держи! — Тайра кинула перед приятелем полиэтиленовый пакет. — Нашла в гардеробе. Хотели выкинуть, но я не дала. Надеюсь, по размеру? Это настоящие ковбойские ботинки, и они почти новые, как выкидывать? Натуральная кожа, заклёпки, шпоры… — поставив руки в боки, возмутилась она, будто это он, Игорь, собирался выкинуть ботинки на помойку.
— Прикупить шляпу в фиксе, а затем можно и поиграть, — она прищурила глазки, растянула рот в улыбке и изобразила наездницу, раскачивающую лассо над головой. Ноги в короткой узкой юбке стояли на ширине плеч, круглые коленки рельефно подчеркивали идеальные ноги, притягивая взгляд блестящей лайкрой колгот. Так и хотелось пройтись по ножкам ладонью, погладить, ощущая упругое мясцо на внутренней стороне бедра. Как он раньше жил? Подобные мысли возникали крайне редко, считая себя выше первобытного животного. А теперь просто сорвался.
— Поиграем.
Не торопясь он вышел из-за стола, а после бросился на неё, буквально пожирая губами.
— Ай, ай… животное…
Похоже, ей нравился секс с ним. Сильный, напористый, как водопад, как горячий лавовый поток. Страсть кипела в нём, а она чувствовала себя мягкой глиной, из которой творец лепит свой идеал — свою Еву. Она явно испытывала удовольствие от того, что принадлежит ему всецело. Пусть это и временно, но Тайра жила одним днём. В жизни мало постоянства и стоит наслаждаться тем, что имеешь здесь и сейчас.
***
Когда Игорь впервые в сопровождении своей новой знакомой вошёл в узкое пространство хрущевки, заваленной под самый потолок разным хламом, у него случился приступ удушья. Он слышал, что у пожилых бывает такой бзик: запасаться вещами на чёрный день. Но здесь… На городской помойке было легче дышать, чем в тесных катакомбах Танькиной квартиры.