Матвеев сделал шаг вниз по лестнице, приглашая девушек за ним. Соня посмотрела вокруг, на зелень листвы, на бегущие по небу легкие облака, на плачущую Фло, на ее огромную машину, на цветущие клумбы, и закружилась в своем странном необычном танце, раскинув руки и растрепав пряди волос.
Она переступала со ступеньки на ступеньку как юла, легко и задорно, и казалось, нет никакой угрозы, нет страха, и все впереди чисто, как радуга после грозы.
- And there it was, - пропела она на какой-то странный мотив.- Wasn't it beauty? Was pretended bright different colored lights.
- Ох! - вдруг воскликнул Матвеев. И добавил по-английски: - Фло, ты слышала?
- Слова из Книги, - глотая слезы и размазывая косметику по лицу засмеялась та. - Из Пророчества. Теперь и умереть не жалко!
А Соня продолжала танцевать, спускаясь все ниже к машине, не слыша ничего вокруг. С закрытыми глазами она обнимала весь мир, и солнце улыбалось ей с небес.
- Настанет день, - тихо сказал Матвеев, - когда приедет сюда на своем пафосном «Мерседесе» Трёгер. Прилетит, сбиваясь с ног, Сантуш. И другие наши. Мы будем славить ее, стоя на ступеньках, а она будет смущаться и краснеть, как обычно. Едва ли будет день счастливее этого.
- Спасибо тебе за нее, Профессор, - сказала Фло, вытирая последние слезы и показывая блестящее знание английского. - Не от имени Ордена, а от меня лично.
В ответ Матвеев лишь тонко улыбнулся.
- Что же вы не идете? - послышался голос Сони.
- Мы идем, - вполголоса сказал Матвеев. - Из беспросветного мрака в ночь. В твою ночь, Лисичка. За которой обязательно наступит утро.
Фло скользнула вниз и открыла машину.
- Я обещала шампанское, - сказала она, заводя двигатель.
- Надеюсь, ты не попадешься полиции, - усмехнулся Матвеев. - А то тебе придется долго рассказывать о том, почему ты такая радостная с размазанной тушью вперемешку со слезами.
- Я не буду это переводить, - смеясь, сказала Соня. - И я вообще не понимаю, зачем столько слез. Все же хорошо!
- Хорошо, конечно, - кивнул профессор. - Будет. А пока мы теряем людей с коэффициентом трое к одному. Нас зажимают в углах, и уже два месяца нет хороших вестей ни от Вселенского Гнома, ни от Ласковой-и-круглой. А вот еще новость из Пензы. Рону Холодному тоже подкинули записку. Фло, есть листочек? Умничка. Вот тебе еще одна загадка, Лисичка.
Матвеев черкнул что-то на бумаге и отдал Соне.
«Рейнтис. А-ко сиин зиен. Инти и вейн ати».
- Ритмика другая, - сказала Соня, несколько раз прочитав написанное. - Будто стихи. Но если это и язык, то он, скорее всего, тот же, что и в предыдущей записке. Поэтичные они, сволочи, есть в каждой из этих записок своя странная гармония.
- Цивилизация хладнокровных убийц, разговаривающих между собой гармоничными стихами? - неодобрительно сказала Фло. - Не вяжется.
- А мы чем лучше? - ответил Матвеев. - Мы тоже пишем стихи и играем чудесную музыку, сбрасывая на живую природу тонны дерьма. Убивая практически все вокруг. Но делаем это красиво и технологично, облекая свое гадское поведение в изящные одежды.
В ответ на это Фло закурила, а Соня отвернулась и стала смотреть в окно.
Часть 2, в которой все становится еще более непонятным.
Глава 1.
Вечер они провели вдвоем. Матвеев отправился куда-то на поиски приключений, а Соня и Фло заперлись в номере с шампанским, креветками и двумя пачками сигарет.
И когда глухая ночь воцарилась во всех пределах, Соня вдруг проснулась от резкого толчка в спину. Но Фло мирно сопела рядом, совсем не со стороны спины, едва прикрывшись тонким одеялом, а больше в комнате не было никого.
Тишина в темно-синей дымке окутывала все вокруг. За окном плыли серебряные облака. Низкие и мягкие. Странный нежный уют. И все же... Кто-то был рядом. Прямо здесь и сейчас, в этой самой комнате.
Не стесняясь того, что на ней не было абсолютно никакой одежды, Соня откинула одеяло и поднялась на кровати. Что-то шевельнулось в углу под тумбочкой с телевизором. Сомнений не было: там кто-то затаился.
- Слушаю вас, - хриплым со сна голосом сказала Соня.
- Не убивай, прошу, - послышался ответ. - Дай сказать.
- Ну как бы я и не собиралась. Слушаю.
- Для начала я, пожалуй, представлюсь. В вашем мире я известна как Мягкая Мельничка. У нас же меня зовут Райне Лийиан. Ты же Соня Лисица, правда? А в нашем мире ты известна как Последняя Минута. Вот мы и познакомились.