- Цветной прожектор.
- Вот и нет, клумба для выгула собак. - Матвеев звонко рассмеялся и налил себе и Соне еще коньяку. - Но помимо нее и в самом деле софит для освещения большой исторической сосны. Зеленого цвета. Так что ты угадала. Так вот. Темный-и-Сухой - это кодовое название верховного источника этой адовой силы, что заряжает разноцветные фонари злом. И вот мы и гадаем миром и городом: кто автор? Если это Вселенский Гном и его братия, это одно. Если же это Темный-и-Сухой или его прихвостни, это совсем другое.
- По четырем словам определить коннотацию фразы на абсолютно незнакомом языке невозможно, - вздохнула Соня. - Равно как и установить авторство. Да строго говоря, вообще ничего не получится. Таких записок нужно хотя бы штук двести. И то я бы лично не рискнула.
- Спасибо и на этом, - вздохнул Матвеев. - Так что, ты с нами, Лисичка?
- Да куда я от вас денусь? - улыбнулась Соня и подняла бокал. - Куда едем?
- В Румынию. Заодно сгоняем и посмотрим замок Дракулы.
- Идет, - кивнула девушка. - Давно о таком мечтала.
Майская ночь не всегда нежна. Соня ежилась под одеялом до тех пор, пока не сообразила, что на кухне открыто окно. На исправление ситуации ушло меньше минуты, и сразу стало теплее. Кошка вскочила на подушку и замурлыкала в ухо, нежно касаясь лапкой щеки. Соня начала проваливаться в пропасть между мирами, и уже было заснула, как вдруг вздрогнула и открыла глаза. «Дура я дура! На кой черт я согласилась ехать в эту треклятую Румынию? Что мне там надо? Лично мне? Пусть эти психопаты ищут свои ожившие цветные огоньки, мне-то что с этого? Жила себе спокойно, и дальше буду. Подумаешь, записку им надо расшифровать! Да вставьте ее себе... С вашими этими сухими гномами. Завтра же напишу этому Иллариону, что коньяк он покупает хороший, но по жизни придурок конченый. Всё. Финита ля комедиа. У меня еще в этом месяце три статьи и одно эссе к переводу, а я тут буду по Трансильваниям кататься. Дура».
Странное дело. Потолок будто стал темнее.
Кошка напряглась и уставилась на стену.
Холодное чувство безотчетного ужаса пронизало Соню, заставив сжаться в комочек, маленький и беззащитный.
Она не понимала, что происходит вокруг. Воздух стал липким и горько-соленым, словно какая-то омерзительная слизь. Соня подняла руку, желая прижать ее к глазам, но за ней потянулся шлейф абсолютной черноты. Будто ладонь кто-то окунул в тушь. Это была не просто тьма, нет, что-то метафизически совершенно противоположное яркому свету. Сердце забилось часто и неровно.
И во тьме послышался голос.
Дрожали звуки, звенели металлические согласные, пела тревога. Ни слова не разобрала Соня в этом странном монологе. Но страх играл в каждой частоте, нарастая все сильнее и злее.
И словно молот, разбивающий стекло, прозвенел сигнал входящего сообщения на смартфоне. Еще никогда Соня так не радовалась этому звуку. Все стихло, воздух стал вновь прохладным и чистым, пульс перестал играть отрывки из адских металлических неистовых саг.
«Не бойся. И не сомневайся. Все будет хорошо». Это Матвеев, кто же еще в полночь?
О Боже! За что?
Жила она себе тихо и спокойно. Да, не все ладилось с родителями. С любовью вообще хуже некуда. Кошка, испанский и уютная квартира на четвертом этаже. Но она уже привыкла. Зачем что-то менять? Во имя чего искать какие-то мифы, что-то разгадывать, сталкиваться со странностями? Что принесет лично ей эта охота за чем-то таким, у чего даже названия взяты из чьего-то больного сна?
Кошка тихо мяукнула.
И вдруг Соня заплакала. Кому она врёт? Что она видела в жизни хорошего, кроме солнечных берегов ее любимой Испании раз-два в год? А в остальное время - серость, скукота, холодные стены тоскливых домов. Вечно одна. Никому не нужная. Заброшенная, как старый деревенский дом.
Она взяла в руки телефон. На стекло упали две маленькие капли. Там, в этой плоской черной коробочке, таился новый мир, новая жизнь. И как хотелось ей шагнуть в него, и так было страшно сделать это! Соня то снимала блокировку, то снова гасила экран в черное. Сны, образы... Было все это уже, было! Можно ли войти в дверь, не зная, что за ней, но чувствуя необъяснимую притягательность?
Забегал тонкий палец по экрану, и полетело сообщение.
«Я с тобой. Встретимся завтра утром там же».
Так восходит солнце над горами, так взлетает самолет над океанской водой. Соня продолжала плакать, но теперь слезы были бессильны перед улыбкой.
Глава 3.
Утро, прохладное после унылой ночи, наливалось теплом и светом, и тонкие облака исчезали за горизонтом. Никогда еще Соне не было так легко. Она словно сбросила с себя тяжелое пальто, сдавливающее ее дыхание посреди жаркого лета.